Гвардия Хаоса (СИ)

— Она всем нравится, — ответил Ранмаро и выхватил дымящуюся сигарету у нее изо рта. Демонстративно затушил о подошву своего ботинка и отнес к ближайшей урне с мусором. Но когда он вернулся, Юрика снова чиркнула спичкой и взглядом предостерегла от очередной попытки наставить ее на путь истинный.

— Просперо ей тоже симпатичен, нужно быть слепым, чтобы не заметить. Может, ему и за сорок, но сейчас он все равно что твой ровесник. Конечно, он ниже ее, но то, что пара забавная, еще не значит, что они совсем не смотрятся вместе.

— Не похоже, чтобы он стремился как-то свою симпатию выразить, — ответил Ранмаро без особого выражения.

— Но сейчас рядом с ними никого нет, самое время действовать, — заметила она с улыбкой. — Спорю на сто айр, что когда вернемся, то прервем настоящее романтическое свидание.

— У тебя нет ста айр…

— Будут. Вон ту хочу, с красной ленточкой, — Юрика указала на соломенную шляпу с широкими полями.

Торговец назвал цену сначала на местном, а потом на общем языке, и Ранмаро с готовностью заплатил, собственноручно водрузив головной убор на голову сестры. Отступил на шаг, чтобы полюбоваться проделанной работой.

— Тебе идет, — сказал он, и Юрика смутилась. Поспешила надвинуть шляпу прямо на глаза, чтобы скрыть предательскую краску.

— Всегда мечтала о такой, но в Ховине ничего похожего не было.

— Там было так плохо?

— Не то чтобы совсем, — ответила девушка, задумавшись. — Просто одиноко. Да и то только до тех пор, пока не появилась Мария.

— Мария?

— Моя лучшая подруга. Она потеряла родителей и осталась калекой, я долго защищала ее от других детей.

— Почему? — не понял Ранмаро.

— Никогда не видел, как малолетние придурки травят непохожего на них ребенка?

— Почему, видел, — с возмущением ответил он. — Но девочку-инвалида? Это жестоко. Я бы убил за такое.

— Значит, я более милосердная, — усмехнулась Юрика. — Всего-то сломала пару костей.

— Тебя наказали?

— Меня вообще часто наказывали.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Ранмаро. — Только удивляюсь тому, что ты позволяла себя наказывать. Тебя били?

— Никогда, — возмутилась девушка. — Воспитателей за подобное сразу увольняли. И голодом меня никто не морил. Только запирали надолго в карцере, чтобы не сбегала. Я любила сбегать из приюта на целые недели, водилась с городскими беспризорниками и пряталась от жандармов. Была совсем как вон те ребята, — и она указала на стайку смуглых полуголых подростков, взявших в кольцо нерасторопного зеваку. — Видишь, мужик при деньгах и не следит за карманами. И они тоже это видят. Хотя денег у него уже нет…

Ранмаро с изумлением проводил взглядом высокую тощую девчонку с длинными черными косами, убежавшую вниз по улице в окружении мальчишек по-младше и оставившую туриста в растерянном одиночестве.

— Воры?

— Беспризорники. Сироты. Каждый выживает как может.

Ранмаро молча направился вслед за компанией подростков.

— Эй, ты чего? — ничего не поняла Юрика.

— Верну кошелек, — сурово ответил парень.

— Серьезно?

— Да. Возвращайся к Просперо и Виктории. Скажи, что я скоро вернусь.

Юрика только изумленно развела руками.

— Вот дурак… Во-первых, они не поймут, почему я отпустила тебя одного, а во-вторых, скоро у тебя не получится, если получится вообще. А в третьих… Черт с тобой, мне тоже интересно с ними познакомиться.

Через пять минут погони Ранмаро остановился в самом центре лабиринта из переулков и подворотен и беспомощно развел руками. Компания уличных воришек растворилась в этом переплетении и исчезла без следа, и спросить, куда они делись, можно было только у дремлющих в тени кошек и дворовых собак. Внезапно из-за угла выскочил совсем мелкий чумазый мальчуган, но Ранмаро, рассмотрев его внимательно, разочарованно вздохнул — он был слишком маленьким, пяти-шести лет. А вот малыш, наоборот, парнем заинтересовался, и засунув палец в рот, начал приближаться, завороженный видом меча на поясе Лэйт.

— Привет, — Юрика, в отличие от Ранмаро, сделала другие выводы. — Как тебя зовут?

Медовый голосок девушки с необычными волосами ненадолго отвлек ребенка от глубокого созерцания меча, и он даже ответил ей широкой улыбкой, но ни слова не сказал.

— Может, он говорить не умеет, — пробормотал Ранмаро неуверенно.

— Умеет, — тем же приторно-сладким голосом произнесла девушка, опустившись на корточки рядом с малышом и погладив его по голове. — Просто мама не разрешает ему отвечать незнакомцам. Правильно?

Ребенок кивнул и продолжил рассматривать меч.

— Хочешь потрогать? — спросила Юрика.

Последовал второй кивок головой, еще более энергичный.

— Ран, достань меч.

— Я не хочу, чтобы он его трогал… У него руки грязные.

— Ран, обнажи свой долбаный меч. Никто не просит тебя давать ребенку в руки оружие.

Ранмаро с негодованием подчинился, и сверкающая полоса стали со звоном покинула ножны. Острое даже на вид, лезвие с угрожающим гулом рассекло воздух и замерло в руке парня, сразу ставшего более суровым и мужественным. Юрика задавила в зародыше пробудившиеся в сердце трепет и восхищение и спросила мальчишку:

— Нравится?