Гвардия Хаоса (СИ)

— Я живу здесь уже двенадцать лет, — начал свой рассказ синьор Н — такпрозвал его Просперо, а Виктория с удовольствием подхватила, — и в «Молоте» числюсь в качестве «спящего» агента. Родился я в Федерации, там же вырос и успел закончить три курса факультета, связанного с финансами и банковским делом. Увлекался альпинизмом… Он меня сюда и привел: однажды я сорвался со скалы и переломал себе кучу костей. Вокруг не было никого, кто мог бы прийти мне на помощь, но я сам — сам! — выполз к людям, и врачи смогли поставить меня на ноги. Тогда я не понял, как это у меня получилось, но случаем заинтересовался «Молот», и они помогли мне во всем разобраться — оказывается, я могу управлять весом своего тела. Жаль только, что способность проснулась уже после того злосчастного падения… Не попал бы тогда в их поле зрения. Потому что когда мне предложили стать участником программы по обмену студентов между Федерацией и Железным Архипелагом, «Молот» сразу вышел со мной на связь и буквально приказал согласиться. А на островах меня путем ловких манипуляций сделали участником аналогичной программы, только уже между Архипелагом и Судо. Я должен был закончить местный университет, получить гражданство и должность в крупнейшем государственном банке, чтобы иметь возможность передавать «Молоту» информацию о его клиентах, производимых операциях — и прочее, прочее. Четыре года я добросовестно выполнял свои обязанности, пока не появился риск моего разоблачения, и тогда все контакты между мной и Вердиро были оборваны. И уже восемь лет я живу здесь, как самый обычный добропорядочный гражданин Союза. А теперь объясните мне, почему я должен снова идти на риск быть растерзанным «Стаей»?

— Вы не должны, — смущенно ответил Просперо, и чтобы как-то занять глаза, принялся уже в десятый раз рассматривать интерьер небольшой, но чистой и аккуратной кухни. В число бытовых приборов входили электрическая печь, чайник, микроволновка и кофеварка, в углу гудел холодильник, на котором был установлен самый маленький из всех виденных инспектором телевизор. Вся техника вообще была компактной, удобной и даже в некоторой степени элегантной — Федерация Вердиро однозначно отставала от Союза Судо в плане качества товаров народного потребления.

— Тогда что вам от меня нужно? — удивился Виллард.

— Нам нужна информация о всех агентах «Молота» и «Рассвета» в этом городе, — ответила Виктория.

— Зачем вам это?

— Это нужно не нам, — в разговор снова включился Просперо. — Мы всего-лишь выполняем поручение моего учителя — и дяди синьоры Лэйт.

— «Дженази и Ко», — пробормотал Виллард, с мучительным выражением осознания. — Не может быть… Я в курсе одной из главных целей существования «Молота», просто не могу поверить, что мне довелось столкнуться с этим человеком, пусть пока и косвенно. Но если он вернулся… И если все то, что я знаю о нем — правда, то… Чего он хочет?

— Если честно, мы не уверенны, — искренне признались Просперо и Виктория.

В наступившей после этих слов тишине низкое урчание холодильника стало звучать с какой-то неповторимо угнетающей интонацией.

— А ведь так хорошо день начинался… — печально прошептал Виллард — и долил воды в электрический чайник. Ему предстояло рассказать о Судзо все, что он узнал о нем за последние двенадцать лет.

Беседа обещала быть долгой.

Глава 67. Мэй

Дженази, отправив Юрику и Ранмаро на юг, а Просперо и Викторию — на север, сам пошел на восток, вычленив среди миллионов звуков, производимых Судзо, одно необходимое ему название, произнесенное вежливым и благожелательным тоном. Фраза была простой, заученной и лишенной всякой индивидуальности, которая совершенно ни к чему клеркам и прочим офисным работникам: «Добро пожаловать в Лекса Банк — самый старый и надежный банк Союза Свободных Республик Судо».

Но прежде чем отправиться в это финансовое заведение, он нашел самое высокое здание в восточном районе — который, между прочим, был историческим центром города, с привычной ему архитектурой времен войн между Гвардией и Великими Домами, и брусчаткой вместо асфальта — и не таясь, открыто, на глазах у десятков людей, взбежал по его стене и забрался на стальной шпиль, венчавший пирамидальную крышу. Минут десять он простоял там, балансируя на одной ноге и наслаждаясь произведенным эффектом — внизу быстро собралась толпа из изумленных зевак и владельцев фотоаппаратов. Когда г'ата решил, что привлек достаточно внимания, то одним прыжком скрылся из виду, приземлившись далеко в стороне, в одном из самых узких и темных переулков. Уже из него вышел как ни в чем не бывало — и наконец-то отправился в банк. Никто не обратил на него внимания больше, чем может привлечь молодой человек с поседевшей головой и фиолетовыми глазами.