Гвендолин и Лили. Наперекор судьбе

-    Лайарой нельзя покидать свой лес. - Лорд Галлахар нахмурился. - Вне его она теряет силу, которой он ее питает. Но... с тех самых пор, как я увидел браслет на твоей руке, с тех самых пор, когда я впервые узнал, какая ты... Я пытался найти ключ от твоего браслета.

Я резко развернулась к Лоуренсу, ошеломленная его словами. Он хотел мне помочь? Все это время, когда я разрывалась от ненависти к брату моего врага и неуместной симпатии к привлекательному и учтивому лорду?

-    Я бы сделал это уже давным-давно - я сумел узнать, где Рэйст держит ключ, но...

-    Горгулья Айлин. - Я все поняла с полуслова. Графиня следит за своим дражайшим супругом, как цербер - за узниками тюрьмы Аида. Я помолчала, задумчиво постукивая пальцем по губам. Поймав на себе жадный взгляд Лоуренса, стушевалась, и руку убрала - но взгляд его по-прежнему был прикован к моим губам. Изо всех сил стараясь не думать о том, какие мысли сейчас завладели сознанием Лоуренса, я заговорила: - А она не может сейчас нас подслушивать?

Он покачал головой.

-    Нас оплетает невидимая паутина моих чар, сквозь которую ей не проникнуть. Но окружать себя чарами постоянно тяжело и чревато: Арес или его стражи могут заподозрить неладное.

-    С Айлин разберусь я сама. Я должна отомстить ей за то, что она со мной сотворила, за все унижение, которое я испытала по ее вине.

-    Это может быть слишком опасно. - Лоуренс, наконец, перевел взгляд, заглядывая мне в глаза, и дышать стало чуточку легче.

Я резко мотнула головой. Опасность? Ею пропитан воздух во дворце Ареса, она тенью ходит по моим пятам. Опасности я не боюсь, как не боюсь и смерти. Меня страшит напрасная смерть. Я не покину мир живых, пока в нем безнаказанными останутся те, кто причинил столько боли мне, моему отцу и Лили. Айлин, Рэйст, Арес... они должны за все поплатиться.

А я совершенно бессильна, пока на мне этот проклятый браслет, связана по рукам и ногам и заперта в ловушке. Я должна во что бы то ни стало разорвать оковы.

-    Я решу проблему с Айлин, - решительно повторила я. - Зря я, что ли, так долго скрывала ото всех таящиеся во мне силы и убеждала Ареса, Рэйста и его жену, что я - лишь Искра, в которой нет и капли собственной магии, кроме той, что позволяет усиливать магию других? Никто ничего не заподозрит... а если и заподозрят, мне будет уже все равно.

Лоуренс собрался мне возразить, но я прижала палец к его губам. Заглушая стук собственного сердца, сказала:

-    Я хочу заключить с тобой сделку. Я помогу Лайарой разорвать узы, связывающие тебя с Аресом, а ты поможешь мне найти сестру.

Холеное, привлекательное лицо Лоуренса потемнело.

-    Мне не нужна сделка, чтобы тебе помочь.

-    Прости... - прошептала я. Я действительно сильно его обидела - и видела эту обиду и горечь на дне его глаз.

-    Я просто...

Я замолчала, не находя нужных слов. Как объяснить ему, что доверять мужчинам я не привыкла? Что я вообще не привыкла доверять? Когда началась война, я видела столько предательств и людской боли, что раз и навсегда поклялась не верить никому, кроме двух, самых близких мне на свете людей. Папа и Лили. Моя семья, моя опора, моя радость - проблески света посреди густой чернильной тьмы войны. Тьмы, сотканной из боли и страданий.

Лоуренс... Он нравится мне, но для меня он все еще чужой. И близость к Аресу меня пугает, настораживает, не дает расслабиться и полностью ему открыться. И я не знала, как с этим быть. Потому что с каждым днем Лоуренс отвоевывал все больше места в моем сердце, и все чаще в моем сознании возникала мысль: «А что, если он обманет? Предаст?». И эта двойственность чувств и эмоций разрывала меня на части.

Невысказанное повисло между нами неуютной, давящей тишиной. Лоуренс отпустил мою руку, и коже сразу стало холодно без его прикосновений. Даже взгляд его похолодел. Лоуренс видел, что я не могу полностью ему довериться - хочу, но не могу, - и это ранило его. А я не могла врать и делать вид, что между нами все в порядке. Я всегда ненавидела сладкую, манящую ложь больше, чем горькую и отрезвляющую правду.

Когда Лоуренс нарушил молчание, его голос звучал глухо, отстранено:

- Чтобы помочь тебе, я должен находиться в человеческом обличье. Но сейчас уже поздно. Что бы ты ни задумала, привести план в действие лучше завтра. После заката я буду ждать тебя здесь.

Я так хотела сказать ему что-то напоследок. Не хотелось расставаться на такой ноте. Но улыбка стыла на губах и казалась фальшивой, а все слова - пустыми и глупыми. Так ничего и не придумав, я просто кивнула. Ушла, чувствуя спиной взгляд Лоуренса Галлахара. 

Глава двадцать пятая. Лили

– Нападай, – хладнокровно сказал Тейт.

Но спокойствие его было обманчивым – я видела уже знакомых мне бесенят в глазах, чувствовала напряжение в каждом его жесте.

Смешно и, наверное, глупо. Тейт учил меня сражаться.