Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

— Этот щенок зашёл слишком далеко, — мрачно ответил Давил. — Вы ведь знаете, что он пленил моего племянника?

— Да, Увилл сам писал мне об этом.

— Как и прочим. Но я узнал некоторые подробности, лорд Давин. Слыхали ли вы, что он сделал с Боргом?

— Нет, а что?.. — сердце Давина обмерло.

— Насколько мне известно, он велел посадить его в клетку, а клетку эту подвесил в главном зале. Мне хочется выть от бешенства, когда я представляю, как сын моего брата сидит в этой клетке, словно зверёныш, а вся эта чернь, которой окружил себя Увилл, глумится над ним!

— Но верно ли это? — ошеломлённо проговорил Давин. — Увилл, конечно, себе на уме, но я не думаю, что он способен на такое!

— Неужто? — сверкнул глазами Давил. — А я вот хорошо помню ту звериную, нечеловеческую ненависть, которую он питал к Даффу, а после — ко всем, кто носил фамилию Саваланов. Я благодарю богов, что они надоумили меня не посылать в Колион также и племянницу! Один Асс знает, что сотворили бы с ней эти скоты!

— Что ж, я всё ещё надеюсь, что всё, что вы сказали — лишь результат чьего-то злого поклёпа. Увилл когда-то был мне вместо сына, и мне хочется верить, что в нём ещё остались благородство и человечность. Но, как бы то ни было, я прибыл, чтобы предложить вам свою помощь. Я могу сказать и от имени лорда Клайна о том, что Бейдин также не останется в стороне.

— Хорошо! Помощь мне пригодится, потому что мои вассалы рвутся в бой, словно свора псов, завидевших кабана. Я едва могу сдерживать их. Вы же знаете, милорд, что Увилл велел повесить половину всех баронов Колиона? Просто указал на каждого второго и велел вздёрнуть?

— Откуда у вас столько подробностей? — холодея, вскричал Давин.

— Слуга одного из баронов сумел бежать. Он прибыл вчера и рассказал всё это.

— Но зачем он всё это делает? Какой в этом смысл?

— Да разве можно отыскать смысл в его действиях? — в бешенстве прокричал Давил. — Увилл — сумасшедший! Он — фанатичный маньяк, возомнивший себя богом! Схватив его, я лично размозжу ему череп палкой, как поступил бы со взбесившимся псом!

— Вы должны сохранять хладнокровие, милорд, — урезонил его Давин, хотя и он чувствовал, что нервы его на пределе. — Сейчас важно не наломать дров. Дайте мне время вернуться в Танн. Я приведу две тысячи воинов, и тысячу приведёт лорд Клайн. Изначально я и вовсе хотел предложить созвать Стол, чтобы собрать больше сил, но в свете этих новых обстоятельств понимаю, что не могу требовать от вас лишнего промедления.

— Вы правы, лорд Давин, у нас нет времени, — тяжело кивнул Давил. — Мои вассалы наседают на меня вторые сутки, требуя немедленно отправляться на север. Я не уверен, что смогу долго удерживать их. Я дам вам две недели, и не днём больше! Прошу, поторопитесь, лорд Давин!

— Сделаю, что смогу. Войско Бейдина, я надеюсь, будет у вас через неделю, а я же нападу с востока. Если боги позволят, мы искореним эту заразу раз и навсегда!

И Давин, поклонившись, направился к выходу.

— Постойте! — окликнул его Давил. — Вы что же — отбываете тотчас же? Прошу, останьтесь до утра! Вы много дней провели в дороге, и, должно быть, очень устали.

— Вы сами только что говорили, что мы не обладаем такой роскошью как время, милорд, — покачал головой Давин. — Уж лучше я буду поспешать и надеяться, что ещё не слишком поздно.

С этими словами он ещё раз поклонился и вновь зашагал к двери.

— Лорд Давин, — уже на пороге остановил его новый оклик.

Давин обернулся. Давил выглядел смущённым и подавленным. И как будто немного растерянным.

— Лорд Давин, скажите, вы ручаетесь за свои войска?..

— Вы имеете в виду, не опасаюсь ли я, что они ударят мне в спину?

— Можно и так сказать, — криво усмехнулся Давил.

— Боюсь, мы узнаем это лишь когда придёт время. Я доверяю им настолько, насколько это возможно, но понимаю, что ожидать можно всего. Положимся на умение командиров, милорд. И на нашу репутацию.

Давил словно хотел что-то ответить, но затем лишь кисло улыбнулся и покачал головой. В третий раз поклонившись, Давин вышел.

***

Давин, сидя верхом, возвышался над своей армией. Несколько сотен кавалеристов также стояли неподалёку, но основная масса людей всё же были пешими. Чтобы его было лучше видно, Давин даже привстал на стременах. Он оглядывал суровые лица бойцов и пытался прочесть то, что творилось сейчас в их душах.

Едва ли не девять из каждых десяти здесь были простыми пахарями, пастухами или дровосеками. И уж конечно, каждый присутствующий знал о деяниях Увилла. Может быть, кто-то из них даже рисовал тот самый Знак короля из нужды, или же по велению сердца. В целом было очевидно, что бо́льшая часть собравшихся тут людей если и не разделяет взгляды самозваного короля, то вполне им сочувствует. Наступали странные времена, когда исход не только отдельного сражения, но и всей войны начинал зависеть от настроений простонародья.