Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

Трудно было сказать, насколько эти слова откликнулись в душах воинов. В их сознании жизнь простого селянина и так стоила не слишком-то дорого, не говоря уж о жизнях крепостных. А уж сколько раз они становились объектами несправедливых и жестоких наказаний со стороны знати или их приближённых!..

— Вы можете верить мне, или нет — это ваше дело. Но одно несомненно — Увилл может погрузить домены в долгую кровопролитную войну. Он хочет посеять хаос, подобный тому, что царил во времена Смутных дней! Тогда наши предки, уставшие от крови, создали Союз доменов, установили правила, которые позволили сохранять мир больше тысячи лет! Эти правила, словно плотина, сдерживают хаос и разрушение. Хотите ли вы помочь тому, кто пытается теперь разрушить эту плотину, или поможете мне укрепить её?

Кажется, Давину удалось наконец достучаться до умов воинов. То, что грядёт большая война, было несомненно. Война эта могла растянуться на годы и десятилетия, пожирая их хлеб, их дома, их детей. Далеко не каждый из стоящих здесь людей готов был променять имеющуюся жизнь — пусть не самую богатую и справедливую, но зато устоявшуюся, понятную и предсказуемую, на бесчисленные годы страшных лишений, после которых, возможно, что-то изменится в лучшую сторону.

— Так или иначе, но я хочу, чтобы вы твёрдо усвоили то, что я сейчас скажу. Если вы не желаете воевать с Увиллом — лучше скажите об этом сейчас! Если вам безразлично, что его воины будут убивать ваших товарищей, покуда вы будете отсиживаться дома — скажите это сейчас! Если вы считаете его идеалы справедливыми и хотите сражаться за него — милости прошу! Только решите это прямо сейчас! Клянусь именем отца, что отпущу вас и не стану преследовать! Но если вы пойдёте со мной и в последний момент решите струсить или предать — пеняйте на себя! Каждого предателя, каждого труса я лично проткну вот этим мечом!

Клинок блеснул в свете утреннего солнца. Наступил момент истины. Теперь Давину предстояло узнать — насколько преданы ему его люди, насколько они уважают его и боятся. Он понятия не имел, что станет делать, если все эти воины вдруг повернутся к нему спиной и уйдут. Наверное, довольно будет одного такого смельчака, что сделает первый шаг, и людей будет уже не остановить. Он, как маленький камешек, начнёт лавину.

Но, к счастью, либо в армии Давина все воины полностью доверяли ему, либо никто не решался стать первым недовольным, но так или иначе, а люди остались стоять, хотя многие опустили глаза. Что ж, это не давало полного спокойствия, но Давин всё же почувствовал некоторое облегчение.

— За мной, дети мои! — поворачивая коня, потряс он мечом над головой. — И помните, мы защищаем не только Колион! Мы защищаем и Танн, и все другие домены! За Танн!

— За Танн! — воскликнули в ответ воины, хотя, быть может, не так горячо, как хотелось бы.

Глава 33. Штурм Колиона

Если Давил Савалан действительно выступил через две недели после их встречи, то теперь уже должен был быть неподалёку от Колиона. Давин хмуро рысил впереди войска, растянувшегося по лесному тракту. Он множество раз бывал в Колионе, но ещё ни разу не заявлялся сюда в качестве врага…

Его войско продвигалось осторожно. Давин боялся нарваться на засаду — здесь, в этих лесистых местах, когда дорога то и дело проходит сквозь чащи, вдоль оврагов и прочих неровностей местности, организовать её было бы несложно. И если организовать её грамотно, то можно нанести существенный урон даже отряду в две с половиной тысячи человек.

Однако Увилл, вероятно, стянул все свои силы в Колион. После всего, что он сотворил, было очевидно, что войска Латиона не заставят себя долго ждать. Были пусты и замки феодалов, точнее, в них, конечно, были слуги, но ни хозяев, ни охраны не было. Давин проезжал мимо одного такого замка. Невольно он задумался — а повезло ли его предыдущему хозяину? Какая участь постигла его? Болтается ли он на крепостной стене, или томится под замком в подвале? Или, разделяя судьбу своего сеньора, сидит, скрючившись, в подвешенной к потолку клетке?

Вдоль дороги из Танна к Колиону много деревушек. Их жители, завидев бесконечную колонну вражеских войск, не разбегались, понимая, что в данной ситуации им ничего не грозит. И Давин замечал их хмурые, неприветливые лица. Они видели в нём и его людях не освободителей, а оккупантов. Врагов своего короля. Лишь здравый смысл мешал им сейчас же хвататься за топоры.

Трактиры же по эту сторону границы и вовсе демонстративно были закрыты. Конечно, для любого трактирщика проходящая мимо армия — сущее бедствие. Мало кто из этих людей, идущих на войну вооружёнными до зубов и огромной оравой, согласится расплатиться за кружку пива или кусок курицы. И всё же здесь Давину чудилась именно некая демонстративная враждебность.