Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

— О чём вы хотите договариваться с Увиллом? — стараясь сохранять спокойствие, осведомился Давил.

— Прежде всего — об освобождении заложников, конечно.

— А затем?

— Я хочу попросить его пощадить тех самых простолюдинов, о которых он, якобы, так печётся. Пусть сдаст город без боя.

— И что же вы пообещаете ему взамен? — прищурился Давил.

— Жизнь, — пожал плечами Давин.

Барон Карви и несколько других вассалов гневно вскинулись при этом слове. Они, разумеется, жаждали крови Увилла, причём наверняка хотели, чтобы перед смертью он был максимально возможно унижен и измучен. Однако Давил властно поднял руку, призывая вассалов к сдержанности. При этом он глядел только на Давина.

— В качестве кого? — поинтересовался он.

— В качестве моего пленника.

— Забавно, — проговорил Давил. — Неужели вы до сих пор стараетесь выгородить Увилла? Всё ещё видите в нём своего сына?

— Это тут совсем не при чём, милорд, — твёрдо возразил Давин. — У меня не меньше причин для неприязни к Увиллу, чем у многих из вас. И то, что я делаю, я делаю не ради него. Просто в данном случае, мне кажется, нужно думать о сохранении людей. Это — не приграничная стычка, где двести мужиков помашут пиками и разойдутся. Вспомните, когда в последний раз кто-то штурмовал города? На вашей памяти такие случаи были? Всё зашло слишком далеко, но мы обязаны попытаться предотвратить бойню.

— И что вы станете делать с Увиллом, если он согласится сдаться? — с явной иронией в голосе осведомился Давил.

— Я посажу его под замок в каком-нибудь небольшом имении у Анурских гор, где он никому и никогда не сможет причинить вреда.

— Не слишком ли лёгкое наказание для убийцы? — скрипнул зубами Карви.

— Поверьте, сударь, для Увилла оно будет, пожалуй, пострашнее смерти, — заверил его Давин.

— Но если так, то он никогда не пойдёт на это! — заметил Давил.

— Ну тогда вы всё равно ничего не теряете, не так ли, милорд? Если он откажется сдаться — мы начнём штурм. И всё же у нас будет хотя бы шанс спасти не только наших людей, но и заложников.

— Справедливо ли, что вы, милорд, будете фактически судить Тионита в одиночку? — наконец вмешался в разговор и Брад Клайн. — Не правильнее ли будет поручить его судьбу на усмотрение Стола?

— Но тогда это будет означать, что мы потребуем от Увилла сдаться, ничего не гарантируя взамен, ибо мы не можем сейчас говорить от имени всего Стола. Кто станет вести переговоры с парламентёром, который не может ничего толком сказать? А потому я, лорд Брад, возлагаю на себя эту ответственность. И это не привилегия, милорд, а тяжкое бремя, от которого я бы охотно отказался, если бы видел иной вариант.

— Признаться, я вижу логику в словах лорда Давина, — проговорил Давил. — Если мы желаем спасти заложников — нам придётся вступить с Тионитом в переговоры. Шанс невелик, но он всё же есть. При штурме же этот выродок просто велит перерезать их всех, особенно когда мы припечём ему пятки.

— Но не слишком ли мы много на себя берём? — беспокойно произнёс лорд Клайн. — Столу может не понравиться, что мы втроём решим судьбу Тионита.

— Вспомните то заседание, когда я предложил создать большую коалицию, лорд Клайн, — презрительно сморщился Давин. — Вспомните, что ответили нам тогда лорды западных доменов? Они решили, что проблема — локальная, и что решать её должны те, кого она касается. Полагаю, именно это мы и делаем!

— Что ж, я поддерживаю решение лорда Давина, — объявил Давил, оглядывая своих вассалов.

Некоторые из них нахмурились, не скрывая досады, но другие, в чьих сердцах ещё теплилась надежда увидеть своих сыновей живыми, кивнули, поддерживая решение сеньора.

— Я тоже, — чуть подумав, кивнул Брад Клайн.

— Благодарю, господа! — благодарно поклонился Давин. — Поверьте, подраться мы всегда успеем! Если мы убережём центральные домены от кровопролития, я, когда придёт время, шагну на Белый Мост с гордо поднятой головой!

— Хорошо сказано, лорд Давин! — одобрил Давил. — Что ж, полагаю, вы не станете затягивать с этим?

— Я отправлюсь прямо сейчас, милорд.

Выйдя из шатра, Давин взял пику у одного из солдат и нацепил на неё кусок белой ткани. Вскочив на коня, он неспешной рысью направился в сторону города, держа пику так, чтобы защитникам был хорошо виден этот импровизированный белый флаг. Он отметил, что на стенах довольно много защитников. Если придётся штурмовать — больших потерь не избежать.

Когда до стен оставалось каких-нибудь триста футов, впереди, шагах в двадцати от его лошади, в землю вонзилась стрела.

— Парламентёр! — что было мочи заорал Давин. — Переговоры! Парламентёр!

— Вижу! — раздалось в ответ. — Не подъезжай ближе этой стрелы, и мы поговорим!

— Я буду говорить только с лордом Увиллом! — послушно останавливаясь там, где ему было указано, прокричал Давин. — Я — лорд Давин Олтендейл и буду говорить лишь с равным себе!

— Король превыше простых лордов! И он не желает говорить!

— А может ты всё-таки сначала узнаешь его мнение? — начиная выходить из себя, рявкнул Давин.

— Его мнение мне известно! Едва лишь мы заметили твою белую тряпку, то сразу дали ему знать!