Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

— Ты не сделаешь этого, Увилл! Подумай о том, как это отразится на нашем домене! Ты мой наследник, не забыл? Не хочешь думать обо мне — подумай о Солейн! Она не станет женой главаря повстанцев и не станет вдовой в двадцать лет!

— Если ты ставишь вопрос так… — красные пятна пошли по бледному лицу Увилла — верный признак подступающего припадка. — То я отказываюсь от права наследования твоего домена!

— Тогда тебе придётся разом отказаться и от Солейн! — гаркнул Давин, стискивая кулаки. — Делай свой выбор!

— Это — твой выбор… Не мой… — трясущимися губами проговорил Увилл и, пошатываясь, вышел. Через несколько секунд Давин услыхал из-за закрытой двери звук падающего тела.

Глава 15. Сестра

У Давина оставался ещё последний шанс образумить Увилла — Солейн. Увы, но ни слёзы девушки, ни её мольбы, ни жаркие поцелуи не убавили решимости упрямого юноши.

— Всё будет хорошо, Солли, — увещевал он её, сглатывая слёзы при виде её слёз. — Просто поверь мне, ладно? У нас всё будет просто замечательно! Я стану лордом домена Колиона, а ты сделаешься наследницей домена Танна. Объединившись, мы удвоим наши владения! Мы станем с тобой королём и королевой северо-востока!

— Если ты уйдёшь, отец расторгнет помолвку… — в отчаянии шептала Солейн, уткнувшись лицом в плечо своего пока ещё жениха.

— Но мы-то не перестанем любить друг друга, — чуть замешкавшись, ответил Увилл. — Когда Давин увидит, что у меня всё получилось — он сменит гнев на милость! Вот увидишь, он сам приедет ко мне в Колион и объявит о возобновлении помолвки!

— Ты безнадёжен, Увилл! — теперь отчаяние в девушке сменилось злостью. — Как ты можешь верить во все эти бредни? Как ты можешь ставить под угрозу наше будущее ради них?

— Если для тебя это — бредни, то, значит, ты просто ничего не понимаешь! — вскричал Увилл, отстраняясь от Солли. — Значит, ты такая же, как и твой отец!

— И я горжусь этим! — ярость высушила слёзы в глазах Солейн, и лишь мокрые опухшие щёки, да покрасневшие глаза теперь были свидетелями её плача. — Жаль, что ты не такой как он!

— Не такой узколобый, ты хотела сказать?

— Ты называешь узколобостью то, что он живёт не в выдуманном мире! Тебе далеко до моего отца, Увилл, и не смей говорить о нём в таком тоне!

— А ты не смей говорить в таком тоне обо мне! — прошипел юноша, бледный от злости. — И знаешь что? Если ты такого мнения обо мне — то стоит ли нам вообще думать о женитьбе?

— Я с каждой секундой всё больше убеждаюсь, что не стоит! — выпалила Солейн и яростно выскочив из комнаты, с силой захлопнула за собою дверь.

***

Увилл уехал из Танна в полном одиночестве. Давин дал ему его лошадь и даже некоторое количество денег, но запретил сопровождать опального сына даже его слуге, который уже много лет ухаживал за юношей. Вопреки первоначальному запалу, сейчас Увилл был оглушён и подавлен. Он оказался на пороге неизвестности и совершенно не понимал, что с этим можно сделать.

В первый день он уехал от города так далеко, как смог. Не зная, куда ему податься, он почему-то выбрал восточное направление, где было особенно безлюдно. Ему сейчас нужно было время, чтобы побыть в одиночестве и подумать. Так он отправился по Танийскому тракту к перевалу. Там, недалеко от Анурских гор, он нашёл небольшой трактирчик, которым пользовались купцы, ведущие торговлю с Пунтом.

Пунт формально можно было считать ещё одним громадным доменом бывшей Кидуанской империи, но он с самого начала пошёл по другому пути. Надёжно укрытый Анурским хребтом от кровавых событий Смутных дней, он в тишине и спокойствии стал выстраиваться как королевство. И теперь, спустя все эти бесчисленные годы, Пунт представлял собой совсем иной мир, нежели царил в Предгорье.

Сначала Увилл даже хотел перевалить через перевал и пожить какое-то время в этой чудесной стране, о которой он столько слышал, но никогда не видел своими глазами. Но потом он понял, что эта безлюдная пустынная степь с редкими рощами, эти мрачно-бурые горы на востоке и этот маленький трактир, в котором сейчас кроме Увилла было всего двое постояльцев, как нельзя лучше подходит его настроению. И он остался здесь.

Немного остыв, он был вынужден признаться самому себе, что Давин, пожалуй, был прав. Весь план Увилла строился на том, чтобы внедрить нескольких человек в охрану замка, затем небольшими, не привлекающими внимания группами пододвинуть к нему ударный отряд и в конце концов провернуть ту же штуку, что сделал он тогда в замке Барвира. Сейчас, когда нервное напряжение чуть схлынуло, он понял, каким дрянным был этот план. Увилл не только проиграл бы — он стал бы посмешищем для всех.

Однако же ему необходимо было найти решение. Что может сделать он, будучи один, без армии? Как ему не только победить Даффа, но и, по возможности, избежать проблем со Столом?..

Когда решение впервые возникло в его мозгу, Увилл ужаснулся. Но не отмёл его сразу же, как сделали бы более слабые люди. Он дал себе немного времени, а затем вновь вернулся к этой мысли, и на сей раз она уже не показалась столь ужасающей.