Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

— Милорд, госпожа Камилла Тионит просит об аудиенции, — сделав книксен, тихонько проговорила молоденькая служанка.

Несмотря на тихость её голоса, Давин вздрогнул. Он сидел у камина, как обычно, замерзая, хотя было ещё совсем не холодно, и, не мигая, глядел на огонь. Ему на время удалось погрузиться в блаженное бездумье, позабыть и об Увилле, и о Камилле, и о Столе. Иногда ему мечталось, чтобы он мог вот так вот замереть, подобно каменной статуе, и провести остаток жизни в этой тупой неподвижности.

Проклятая старость давала о себе знать всё чаще. Вечерами он иной раз долго не мог уснуть, ворочаясь в постели из-за ноющей боли в суставах и пояснице. То и дело горькой изжогой напоминал о себе желудок, а иной раз Давин и вовсе кривился от резких, словно проникающее жало клинка, приступов боли. Да и сердце временами билось в груди, словно неуклюжая чугунная гиря, подвешенная на заржавленной цепи.

Было время, когда Давин считал себя счастливым человеком. У него был сын — опора и наследник, красавица-дочь, почтение вассалов и уважение лордов. Казалось, Белый Арионн отмерил ему благ полной горстью, не скупясь, с поистине божественной щедростью. Даже смерти Кары и Лауры не выглядели в его глазах наказанием богов. Люди умирают всегда, уж что-что, а это-то — дело привычное.

После размолвки с Увиллом всё пошло наперекосяк. И, разумеется, главным ударом стало убийство Даффа. Именно с тех пор здоровье Давина так подкосилось. Именно с тех пор он считал себя проклятым богами. И, разумеется, последние события усугубили ситуацию. Приезд Камиллы в качестве посланницы «короля Увилла», вероломное нападение самого самозванца, а также давешнее заседание — всё это, несомненно, отняло у Давина несколько лет жизни.

Давин, конечно же, знал, что делегация Колиона уже покинула его замок — об этом ему доложили загодя, чтобы он при желании мог проводить гостей, как это положено по традиции и по законам гостеприимства. Именно поэтому доклад служанки настолько шокировал старого лорда, ведь он полагал, что Камилла теперь находится на пути домой.

— Что ты сказала? — не доверяя своему слуху, а может быть и рассудку, переспросил Давин, пытаясь привести мысли в порядок после длительной медитации. — Камилла Тионит? Верно ли я услышал?

— Всё верно, милорд, — поклонилась девушка. — Она не уехала вместе с людьми из Колиона, и теперь просит аудиенции.

— Где же она? — чуть желтоватые щёки Давина покраснели, а сам он спешно вскочил на ноги, отбрасывая на пол плед, которым был укутан.

— Ожидает вашего решения в отведённых ей покоях.

— Немедленно веди её сюда! — Давин и сам не понимал причину охватившего его волнения, но едва мог с ним совладать. Ещё недавно ему было холодно даже под пледом у огня, а теперь на лбу внезапно выступила испарина.

Служанка, поклонившись, выпорхнула за дверь. Давин растерянно огляделся по сторонам. Кряхтя, наклонился, чтобы поднять сброшенный плед. Затем придвинул к камину второе кресло, и лишь тогда вновь сел, пытаясь успокоить бьющееся сердце.

Он услыхал шаги за дверью, сколь бы легки они ни были, а затем всё та же служанка приотворила дверь, впуская Камиллу.

— Миледи! — Давин, не усидев, вскочил на ноги и едва ли не бросился навстречу. — Что случилось? Почему вы не уехали с вашим братом?

— Мой лорд, простите, что вновь посмела показаться вам на глаза… — Камилла даже в полумраке, обагрённом пламенем камина, выглядела белее самой смерти. — В вашей воле сейчас же велеть вышвырнуть меня за двери своего дома, и это будет меньшим из того, чего я заслуживаю, но если всё же у вас достанет жалости, чтобы выслушать меня…

Голос девушки всё слабел и дрожал. Огромные слёзы, не переставая, текли по мертвенно-бледным щекам, с явственным звуком падая на пол. Давину показалась, что и она сама сейчас упадёт, поэтому он в два прыжка оказался подле неё и, быть может, несколько вольно подхватил под талию.

— Прошу, миледи, присядьте сюда, — видя, что Камилла, кажется, не собирается падать, он поспешил убрать руку, но продолжал поддерживать её под локоть, подводя к креслу. — Может быть, вы хотите вина? Вы так бледны…

— Нет, благодарю вас, мой лорд, — Камилла без сил упала в кресло. — Вы и так слишком добры ко мне…

— Перестаньте, Камилла! — возразил Давин, подавая девушке бокал, куда мгновением позже плеснул немного красного вина.

— Ах, мой лорд… — рука девушки дрожала так, что она едва не расплескала вино, хотя того было налито едва ли на треть. — Я молила Арионна, чтобы он не позволил мне ещё раз предстать пред вами и напомнить о моём преступлении и моём… позоре… Но боги, видимо, любят насмехаться надо мной…

— Но почему всё-таки вы остались? — Давин пока постарался избежать этой неприятной темы.

— Я знаю, что Увилла изгнали из Колиона, мой лорд, — заговорила Камилла, собравшись с духом. — Он сам сказал мне об этом и велел следовать за ним в изгнание.

— А куда же он отправляется? — живо поинтересовался Давин.