Гвиневера. Дитя северной весны

– Пока вы развлекались со сказочной Владычицей, – медленно сказала она, – кое-что произошло. Кажется, распространились слухи, что дочь короля Лодегранса доросла до тех лет, когда девушкам пора выходить замуж, и вчера вечером прибыл посланник первого претендента на твою руку. Вот почему мне было нужно так быстро выгородить тебя – твой отец хотел представить тебя вечером.

– На третье? – спросила я, не вникнув в важность услышанной новости.

– Все отложили до утра, – сказала она, пропустив мою шутку мимо ушей. – Но тебе следует пойти наверх и как можно лучше подготовиться к смотринам. Нонни поможет тебе одеться, а Кети осмотрит плечо.

– Минутку, – сказала я, вставая в полный рост. – Ты хочешь сказать, что меня будут рассматривать, как дойную корову в базарный день? И кто эти поклонники? Откуда они взялись?

– От двора короля Марка, из Корнуолла. Я думаю, что он узнал о тебе во время коронации. Кажется, старый дурень ищет молодую… очень молодую… жену, и, поскольку его отряд оказался в этом месте, он решил прислать нескольких человек познакомиться с тобой и потом рассказать ему.

Бригит натянула через голову длинное платье, оправила его на плечах, повернулась и посмотрела на меня.

– Великий боже, Гвен, почему у тебя такой вид?

– Я не хочу выходить замуж, по крайней мере за старого короля Марка! – зашипела я. Ужасно, что кто-то собирается решить этот вопрос, даже не поинтересовавшись моим мнением. – Кроме того, я еще не достаточно взрослая. Я еще не женщина, и ни одна девушка не выходит замуж, пока у нее не начнутся месячные.

– Некоторые выходят, – со вздохом сказала Бригит, – хотя я согласна, что принуждать тебя не стоит. Я уверена, что твой отец не заставит тебя дать согласие, если ты скажешь ему, что не хочешь. Но это предложение очень почетно. И тебе следует быть вежливой с ними, они же, в конце концов, гости и должны быть встречены с настоящим кельтским гостеприимством.

Я ушла в свои комнаты, и Кети проверяла, не сломаны ли у меня кости, а Нонни суетилась и бранила меня. Плечо было вывихнуто и сильно ушиблено, – требовались припарки и покой. Нонни полагала, что дело с моими волосами обстоит гораздо серьезнее, поэтому я терпеливо сидела, пока она расчесывала, заплетала и укладывала их, создавая то, что, по ее мнению, являлось подобающей прической.

А я все это время напряженно обдумывала новый поворот событий. Дело было не только в неожиданном сватовстве. Кроме всего прочего, оказалось, что возможность отправить меня на другой конец Британии ни у кого не вызывает удивления. Но даже мысль о том, чтобы из-за такой ерунды расстаться с Регедом, была глупой и нелепой, и я поклялась себе, что никогда не позволю им сделать это. Я лучше убегу!

Нонни вынула из маминой шкатулки заколку с эмалью, и я начала было говорить ей, что не стоит особенно стараться, потому что я собираюсь избавиться от этих гостей как можно скорее, но она так радовалась, снова наряжая особу королевского происхождения, что я прикусила язык и стала размышлять, как вообще мне следует относиться к замужеству.

Моему браку с Кевином ничто не мешало. Конечно, он никогда не станет королем из-за своей ноги, но у других правящих королев ведь были же супруги, сами не являющиеся королями. Например, у Картимандуа, которая была королевой здесь, в Регеде, когда появились легионы. Значит, вполне возможно, что если мне сейчас удастся отвертеться от этих претендентов, то будет нужно всего лишь подождать еще пару лет, до совершеннолетия, а потом объявить, что я хочу выйти замуж за Кевина. Таким образом, я смогу остаться в Регеде, а Кевин и я до тех пор разберемся в нежных чувствах, вспыхнувших вчера ночью.

Эта мысль была такой простой и захватывающей, что ко времени встречи с гостями я была настроена весьма решительно.

23 ТРИСТАН

Комната, в которой проводились государственные встречи, была большой и красивой, с изразцовыми полами и стенами розовой штукатурки. Подходя к двери, я услышала голоса гостей, разговаривающих с моим отцом. Эйлб, лежавший до этого у входа, положив голову на длинные, лохматые лапы, встал и подошел ко мне, пока я ждала приглашения войти.

Трос мужчин были так поглощены разговором, что я смогла незаметно рассмотреть их.

Старший был сухощав и мускулист, с понимающим взглядом, озорной улыбкой и небрежно уверенными движениями, как у человека, давно привыкшего к придворному обхождению. Похоже, что он говорил за себя и за своего товарища. Другой был высоким, как цапля, и худым – он в основном почесывал темную голову или поглаживал чехол небольшой арфы, лежащей на коленях.

Когда отец сделал мне знак присоединиться к ним, оба гостя встали. Пока я шла по комнате, волкодав трусил рядом, не отставая. Я положила руку ему на голову, и это было напоминанием себе о любви к Кевину.

– Гвиневера, это Тристан, племянник короля Марка, – объявил отец, указывая в сторону мужчины помладше. – А это Динадан, его товарищ.