H-Два-O. Сборник рассказов

— Ты смотри, привередничать он ещё у меня будет. Говядина ему там или свинина. Может ты еврей или мусульманин какой? Ох, и в кого ты такой пошел! — всё не унималась она, стоя у плиты и помешивая очередную порцию гуляша для отца.

Стоило перестать проверять её терпение на прочность и начать есть. А в кого я такой пошел, маме знать не обязательно. Так как не хочется мне опять получать ремня по моей пятой точке из-за моей «больной фантазии», как любит выражаться мой старший брат Андрей. Естественно, мало кто поверит 10-летнему ребёнку, что он чья-то реинкарнация. Всё сведут к негативному влиянию компьютера и каких-нибудь дружков со двора. Хотя, собственно, друзей у меня особо и не было. Так, несколько таких же реинкарнированных, ну или просто психов, выдающих себя за них. Я особенно не вникал — так хотелось общаться хоть с кем-нибудь, кто не смотрит на тебя как на больного.

— Или ты сейчас это съешь, или я одену тебе тарелку на уши! Ты слышал?! — вдруг раздался резкий окрик матери.

Я непроизвольно вздрогнул и положил, наконец, себе в рот этот подозрительный мясной гуляш. И спустя пару секунд расплылся в блаженной улыбке — в нём не было ни грамма говядины.

Быстро опустошив тарелку, я поставил её в раковину и отправился в свою комнату. Там, взглянув в окно на знакомые звёзды, загорающиеся на небосводе, я вновь ощутил дикую пустоту внутри. Всё-таки слишком страшное наказание — бросать сквозь время и пространство мятущуюся душу. Пусть мои грехи и были велики, но и добродетель присутствовала. А тот, кто выше нас всех — истинный ли он судья, чтобы решать такое? Но ответом на мои вопросы, как всегда было лишь молчание.

Поэтому я снял футболку и не спеша, размяв затёкшие дополнительные две руки, встал в позу паривритта триконасана. Воздух входил и выходил из меня, наполняя мою физическую оболочку кармической энергией. Я ощутил, как цвет моей кожи меняется, приближаясь кзакатно-золотому. Перед внутренним взором вновь раскручивалось колесо Сансары. Миллиарды перерождений проносились, сменяя друг друга. Я был всего лишь пылинкой во Вселенной и одновременно источником появления всего сущего. Разрушительное созидание и Всемогущее Триединство. Всё это был я. Мальчик по имени Данил и древнеиндийское божество Шива.

Нестабильный

Волны захлёстывали одна за другой. Было трудно ловить момент, чтобы сделать вдох. Иногда вместо глотка кислорода я проглатывал, казалось, целый литр чудовищно горькой воды. Наверное, ещё полчаса назад она была солёной, но после очередного кубометра, вливающегося внутрь меня, вкусовые ощущения отказывались работать правильно.

Наверное, я должен был паниковать. Но вместо этого меня охватило бесконечное спокойствие. Я понимал, что долго так не продержусь. Довольно низкая температура, начинающийся шторм вокруг меня и уходящие остатки сил — всё это указывало, что вскоре я не смогу в очередной раз вырваться к спасительной поверхности и отойду в пучину тёмных вод. И это тоже должно было пугать. Но и здесь страхи давно ушли, когда я сделал выбор.

Дело сделано, и пути назад нет. Да и глупо было бы пытаться исправить то, чего я сам хотел. Просто итог моего желания оказался немного не таким, как я себе его представлял.

* * *

Первый опыт проводился в абсолютно защищённом от внешних воздействий месте, да и возможность выхода из-под контроля была минимальна. Всё прошло как по маслу. Дикая удача, настоящий прорыв, практически реальная трансформация объекта на атомном уровне.

Мы желали благих целей. Реакция холодного термоядерного синтеза при практически комнатной температуре. Это же, действительно, что-то на грани фантастики. Добавив ко всему гипер-активную массу наноботов, мы могли воссоздать весь процесс почти мгновенно. А если учесть, что использоваться для запуска реакции могло любое вещество, то всё, безусловно, выглядело почти сказкой. Вот только что-то пошло не так. Во второй раз.

И эксперимент оказался последним. После него человечество перестало существовать. Лишь каким-то необъяснимым образом в живых остался я, виновник произошедшего. Думаю, дело было в изначальных условиях или, может, ещё в чём-то. Сейчас я ничего уже толком не знал. Лишь мог догадываться. Хотя последствия, можно сказать, были на лицо.

Очередная волна заставила меня прервать нить воспоминаний и рассуждений. Кожа начала гореть и внутри нарастала необратимая слабость вкупе с тошнотой. Скорее всего, виной тому были продолжающиеся изменения в океане, что покрывал теперь всю планету. Переходное состояние из обычной воды в тяжёлую (дейтериевую), а далее — в супертяжёлую (тритиевую) повышало радиоактивность в геометрической прогрессии и, конечно, изменяло атомарную структуру жидкости.

Мыслить становилось всё труднее, и тело почти перестало меня слушаться. Где-то на задворках сознания ещё слабо кололо чувство вины, но всепоглощающая апатия накрывала мой разум тягучим покрывалом. Я чувствовал, что и моя плоть распадается на составляющие, дабы стать единым топливом для реактора под названием «Земля».

Следопыт