H2o

— Да, — отозвался один из сотрудников группы Химика, здоровенный, по уши в черной бороде. — По сути все те же спонтанные термосейсмические явления, побочный эффект, как и на предыдущих дублях. Дисбаланс сил как следствие высвобождения…

— И вы до сих пор не придумали, что с этим делать?

— А тут нечего придумывать, Вик, — добродушно сказал Химик. — Против закона сохранения не попрешь, и не надо. Ну разбилось пару стекол у одного дурака…

— Что-то у вас слишком много всего бьется.

— Да брось ты. Так, по мелочам.

Женька забарабанил зубами с новой силой. На щеке у него была длинная царапина от осколка, начиналась она миллиметра на три ниже глаза. Серьезнее всех пострадал сам Олаф Свенсен, который в тот момент находился на веранде и как раз вел по телефону переговоры с партнером по рыбзаводу: посеченного битым стеклом, как шрапнелью, викинга еще и приложило головой о противоположную стену, а не захлебнулся в уходящей пене он лишь потому, что вовремя подоспела Краснова, и неплохо бы поскорее забыть, какие у нее были при этом глаза. Химик помог отвезти Свенсена в город, в частную клинику, где тот и остался, избавленный от угрозы для жизни и, что характерно, на все согласный.

В том, что мишенью «спонтанного явления» оказался именно дом Свенсена, есть какая-то высшая целесообразность и справедливость. Или?..

— Направляли? — коротко осведомился он.

Химик переглянулся со своими людьми, и вся группа негромко расхохоталась.

— За кого вы нас принимаете, Виктор Алексеевич? — спросил чернобородый. — Мы обеспечиваем научную сторону вашего проекта и никуда не лезем дальше. Нам даже не известно толком, как вы собираетесь использовать наши разработки. Надеемся, это будет не бомба.

И где Химик набрал таких наглецов? Виктор поморщился. Этот, с бородой, больше на тебя не работает, пускай оттачивает свое остроумие где-нибудь еще. Черт, время. Ты не можешь позволить себе сегодня заменить даже простейший элемент, малейшую деталь механизма, потому что иначе завтра он не будет запущен. Неприятно, однако придется терпеть.

— Не хмурься так, Вик, — примирительно сказал Химик. — Во-первых, это невозможно чисто технически. Мы работаем на открытом море, поэтому волновые колебания идут неконтролируемо по всей акватории. Я тебе уже говорил, пора построить небольшой комбинат и переходить к локальным испытаниям. Будет легче. И безопаснее.

— Ты уверен, — голос внезапно сел, и Виктор прокашлялся. — Если побочные явления настолько неконтролируемы, ты можешь поручиться, что на производстве их удастся локализовать?

— Тебе честно ответить или как? А то ты чего-то сегодня злой.

— Если соврешь, это тебе не поможет.

Образовалась тишина. Спокойная и совершенная, какая бывает только в таких вот маленьких домиках вдали от цивилизации. Сосна за окном уронила с невидимых верхних ветвей немного слежавшегося снега. Женька перестал стучать зубами и поочередно переводил взгляд с одного лица на другое, с мальчишеским любопытством ожидая ответа.

— Жора, скажи ты, — наконец бросил Химик.

— Виктор Алексеевич, — с готовностью заговорил чернобородый, — за последнее учетное время, между вторым и третьим дублями, критическая масса спонтанных явлений превысила границу допустимого. Субмолекулярный уровень, с ним не шутят. Лично я не рискнул бы продолжать эксперименты без ограничения территории, это может окончиться черт знает чем.

Тоже закашлялся, отхлебнул одним глотком полчашки кофе, вытер бороду тыльной стороной ладони.

— Например? — подстегнул Виктор.

— Когда вы спросили, направляли ли мы ту штуку, мне и в самом деле стало смешно, извините. Мы давно понимаем в происходящем не больше, чем любой житель рыбачьего поселка. Либо мы переходим к очень локальным и очень осторожным опытам, для чего, как вы понимаете, нужна совсем другая база с другим оборудованием, либо я ухожу с проекта, — он повернулся к Химику. — Ну вот, я сказал. Уволишь сам или уступишь Виктору Алексеевичу?

Опять повисла пауза, на этот раз короткая, на две-три секунды.

— Жора тебе сказал, — резюмировал Химик. — Лично я предпочитаю не драматизировать, но такое мнение тоже имеет право быть. Думаю, неплохо, чтоб ты знал.

— Не драматизировать — это как? — голос по-прежнему звучал глухо. — Мне нужны выкладки. Цифры. Вы можете просчитать вероятность в процентах?

— Запросто, — Химик пожал плечами. — Не волнуйся, Вик, все будет хорошо. Но чтоб было совсем и точно хорошо, лучше сбавить обороты. Вот тебе и все выкладки.

Виктор молчал. Обводил их взглядом, задерживаясь на каждом, точь-в-точь как Женька. Сволочи. Не может быть, чтобы они заподозрили неладное только теперь, между вторым и третьим дублями. Наверняка замечали и раньше — и молчали. Потому как под проект шли такие бабки, что признаваться в неподконтрольности эксперимента было несколько не комильфо. А тебя держали за идиота, всегда нетрудно держать за идиота шефа, находящегося где-то там, в другой стране, за тысячи километров отсюда, занятого к тому же совсем другими делами и проблемами, далекими от субмолекулярного уровня и спонтанных термосейсмических явлений.