Hate you! (СИ)

Счастливая, я возвращалась к Тэхёну. Я не знаю, с чего вдруг он решил устроить все это, но была счастлива показать ему, что он ошибается.

Влетев в холл, я застыла. Пару минут назад накрытый стол теперь представлял собой хаос. Столовые приборы валялись на полу, скатерть живописно свисала с края стола и была залита вином. Букеты были сломаны и тоже были раскиданы по холлу. Тэхён сидел на полу и не двигался.

Медленно я подошла к нему и встала на колени напротив, чтобы быть на одном уровне. Аккуратно я отняла его руки от лица и посмотрела в шоколадгые глаза. Сначала я не видела в них ничего, кроме грусти, но с каждой секундой они наполнялись осмыслением.

—Ты опять руки порезал, — с болью в голосе проговорила я, держа его за руку.

—Что ты здесь делаешь?

—Жду, когда человек, которого я люблю, очнется и отвезет меня в школу.

Он снова посмотрел на меня тем недоверчивым взглядом, который я видела в больнице.

—Я тебя люблю, — нежно смотря на него, сказала я.

—Скажи ещё раз, — попросил он.

—Я тебя люблю, — послушно повторила я.

—Ещё.

—А тебе не надоело? — мне хотелось засмеяться от его детского желания слушать одно и то же, несмотря на то, что Тэхён ещё был серьёзен, и на его губах обозначилась лишь тень улыбки.

—Я готов слушать это каждый день.

Вместо очередного повтора, я обхватила его за шею и поцеловала. И тут же почувствовала, как его руки, будто стальные обручи, обхватывают меня и притягивают к себе.

Я чувствовала тепло, которое от него исходило, и горячее дыхание. Было немного трудно дышать, но я не сопротивлялась. Во мне проснулось ещё больше нежности, когда я поняла, насколько он во мне нуждается.

—Знаешь, я уже не хочу никуда ехать. Мы можем остаться дома, — лукаво предложила я.

—Даже не думай, ты уже вчера пропустила день, — разрушил он мои планы.

—А ты вернешь мне печатку? — через секунду я уже устроилась у него на коленях. — Только не говори, что ты засунул её в один из сейфов, чтобы больше не видеть.

—Почему я должен был так сделать?

—Раньше ты никогда её никому не давал и даже смотреть на неё не мог.

—Теперь могу, — он вытащил из-под рубашки цепочку, на которой висела печатка.

—Ты носил её с собой?

Ответа я не дождалась, в холле появилась Сонджу. Вид у неё был чрезвычайно строгий и серьёзный.

—Я понимаю, что валяние на полу очень романтично и не хочу нарушать вашу идиллию, но вам обоим действительно пора собираться.

Я смутилась, как всегда бывало в её присутствии, и хотела вскочить, но Тэхён меня удержал. Поцеловав меня в волосы, он ответил бабушке, что все отлично, и мы совершенно не опаздываем. Высокая, пожилая леди кивнула, переложила свою инкрустированную дорогими камнями трость в другую руку и, улыбаясь, ушла.

—Черт, не хочу этого признавать, но бабушка права. Нам нужно собираться.

—Хорошо, — поняв, что сопротивляться бесполезно, согласилась я. — Но сначала ещё один поцелуй.

Ким тихо засмеялся, но отказывать не стал.

Pov*Сунбин*

Я чувствовал, что поступаю правильно, отдавая Юну Тэхёну. Она должна быть с ним, он слишком сильно её любит, чтобы отступиться. Даже если бы я смог её удержать, Ким не позволил бы мне жить с ней спокойно. Хотя, я бы и не смог её удержать. Говорят, что, когда люди любят, они смотрят друг на друга по-особому. Она не смотрела на него влюбленными глазами — её тянуло к нему всем телом, и она откликалась на каждое его слово.

Юна сама не желала этого признавать, но я это видел даже тогда. Но даже то, что я видел, не уменьшало того чувства, что сейчас разрывало меня изнутри.

Я вошел в пустое поместье, так сильно отличавшееся от поместья Кимов. Здесь царила гробовая тишина. С тех пор, как мама уехала к сестре несколько дней назад, я отпустил всех слуг, оставив только няню Мингю.

Мои шаги гулко раздавались по холлу, отражаясь от стен пустого, холодного здания. Я поднялась этажом выше и вошел в свою любимую комнату.

Если вам говорят, что любовь — это сплошное счастье — не верьте. Так не бывает. Любовь — это всегда отвратительно и больно. Хорошо будет потом, но сначала всегда бывает отвратительно. Сначала это пожирает тебя изнутри, убивает и сводит с ума. И только когда ты делаешь последний, судорожный вдох, чтобы не задохнуться, она тебя спасает, и становится хорошо.

Но гораздо чаще все происходит по другому сценарию. Сначала тебе очень хорошо, ты счастлив, затем ты расслабляешься и думаешь, что так будет всегда. И именно в момент, когда ты абсолютно уверяешься, что ты счастлив, любовь наносит тебе удар под дых, чтобы ты понял: за любовь нужно бороться не останавливаясь ни на секунду.

Этому она меня и научила час назад, а потом ушла, оставив корчиться в судорогах боли и пытаться восстановить дыхание, не утонуть в боли. Я пытался сделать это уже пол часа, и у меня не получалось.

Я тонул и не мог дышать. Я в который раз повторил себе, что поступил правильно, но её фотографии на стене будто ожили и на разные голоса зашептали, что я глупец, что не смогу жить без неё, что самостоятельно убью себя морально.