Дыхание срывается с моих губ, и я быстро отвожу взгляд. Мне приходится с трудом сглатывать слезы, грозящие вырваться наружу из-за призрачного ощущения прикосновения пальцев Алессандро, все еще задерживающихся у меня между ног.
Виктор выпрямляется во весь рост, затем берет меня за подбородок и наклоняет голову, чтобы поймать мой взгляд.
— Что случилось?
Я быстро качаю головой.
— Розали, — толкает он. — Скажи мне.
Я высвобождаю подбородок из его хватки и низко наклоняю голову, зажмурив глаза.
Теперь, когда я в безопасности, все воспоминания и эмоции выходят из-под контроля.
Боль и ужас.
Абсолютная жестокость и надругательство.
У меня перехватывает дыхание.
— Эй, — нежно бормочет Виктор, его тон такой заботливый и наполненный беспокойством.
Из меня вырываются рыдания, и мой голос становится хриплым от того, насколько уязвимой и оскорбленной я себя чувствую.
— П-последние четыре д-дня были п-просто очень т-тяжелыми.
Он заключает меня в объятия, укутывая в безопасность своих сильных рук.
— Прости, что я не добрался до тебя раньше.
Я кладу левую руку ему на грудь и прижимаюсь к нему щекой.
— Я с-сожалею, что оставила тебя. Больше, чем о ч-чем-либо в своей жизни.
Я чувствую, как его губы касаются моих волос.
— Ты хотя бы нашла некоторые ответы, которые искала?
Я киваю, моя щека касается его рубашки.
— Я нашла их все.
— Это хорошо. — Виктор гладит меня по спине. — Давай оденем тебя. Вид тебя обнаженной доводит мою сдержанность до предела.
Пока Виктор помогает мне одеться, мои глаза прикованы к нему. Я впитываю каждую черточку его лица, в очередной раз убеждаясь, что он действительно самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо видела.
Особенно после того, как увидела его в действии.
Когда он одевает меня и, похоже, собирается поднять меня на руки, я говорю:
— Я могу идти. Ты понесешь багаж?
— Конечно. — Он быстро закрывает сумку, затем берет меня за левую руку. Переплетая свои пальцы с моими, он выводит меня из спальни.
Когда мы присоединяемся к другим членам Священства внизу, я бросаю взгляд на каждого из мужчин, прежде чем мой взгляд останавливается на Николасе Статулисе.
Он замечает, что я смотрю на него, и ободряюще улыбается.
Мне приходится собрать все свое мужество, чтобы сказать:
— Спасибо, что оплатил мой долг.
Он качает головой.
— Это наименьшее, что я мог для тебя сделать.
Я придвигаюсь на дюйм ближе к Виктору, и он сжимает мою руку.
Благодарная улыбка появляется на моем лице, когда я говорю группе мужчин:
— Спасибо, что пришли помочь мне.
Они все улыбаются мне.
— Давайте убираться из этого города, — говорит Лука, хватая одну из моих сумок.
Когда мы все заходим в лифт, я практически приклеиваюсь к Виктору. Он отпускает мою руку и обнимает меня за плечо, позволяя мне прижаться еще ближе.
— И вот последний из нас пал 6 , — бормочет Габриэль.
— Я все равно выиграл, — усмехается Виктор. — Вы все пали задолго до меня.
Я поднимаю взгляд на Виктора.
— Пали?
— Ради женщины, — объясняет он. — Они все уже женаты.
Глава 29
ВИКТОР
Когда мы входим в дом, Розали испускает глубокий вздох облегчения. Она оглядывается по сторонам, как будто не видела это место много лет.
— Каково это – быть дома? — Я спрашиваю.
Уголок ее рта приподнимается.
— Очень, очень хорошо. Ты даже не представляешь.
От ее ответа моя грудь наполняется удовлетворением.
Когда мы поднимаемся по лестнице, я поворачиваю налево, и Розали спрашивает:
— Куда ты несешь мой багаж?
Я продолжаю идти.
— В нашу спальню.
— Что? — ахает она позади меня.
— Ты действительно думала, что я позволю тебе остаться в комнате для гостей,
— Ты хочешь, чтобы я переехала к тебе в спальню?
Я качаю головой и, обнимая ее, улыбаюсь.
— В
На ее лице мелькает волнение.
— Где она?
— Она у моих родителей. Я заберу ее завтра.
Мой взгляд скользит по ней, и даже с отеками и синяками, она все еще чертовски восхитительна. Я также замечаю, что она похудела.
— Время накормить мою женщину.
Румянец ползет вверх по ее шее, когда я беру ее за руку и вытаскиваю из спальни. Когда мы добираемся до кухни, я сажаю ее на табурет у островка, затем открываю холодильник.
— Что ты хочешь?