Herd_Mishel_Plenennaya_greshnikom_(LP)_Litmir_club_886724_original_e71fb

Он хватает меня за левую руку и сильно выкручивает, одновременно используя все свое тело, чтобы перевернуться. Я быстро вскакиваю на ноги, и когда Греко встает, он вытаскивает нож из кармана. Подпрыгнув, я вращаюсь в воздухе, выбивая нож из его руки, а затем другой ногой бью ему в голову.

Когда ублюдок падает, я издаю рычание отвращения и пинаю его в живот.

Он кашляет и хрипит, с трудом поднимаясь на ноги, и говорит с ухмылкой:

— Единственное, о чем я жалею, так это о том, что не трахнул ее грубо.

Все внутри меня замирает, когда я смотрю на человека, который пытался украсть у меня Розали.

Греко удается сделать пару шагов назад, чтобы создать некоторое расстояние между нами, чтобы он мог оправиться от ударов, которые я ему нанес.

Бросаясь к ублюдку, я хватаю его за плечо и обвиваю его своим телом. Обхватывая ногами его шею, руками сжимаю голову, и используя всю свою силу, ломаю ему шею. Греко немедленно падает, а я приземляюсь, и он оказывается мертвым у моих ног с широко открытыми глазами.

Делая шаг в сторону, я наслаждаюсь моментом.

— Теперь ты доволен? — Паризи спрашивает.

Я перевожу взгляд на него, и, не утруждая себя ответом, иду к своим друзьям. Я беру свое оружие у Луки. Возвращаясь туда, где стоит священник, на его лице запечатлен ужас.

— На колени, — рявкаю я священнику, который, блять, посмел объявить их мужем и женой.

Против воли Розали.

Он падает на колени, и когда начинает креститься, я прижимаю дуло своего пистолета к его голове.

— Пожалуйста, — умоляет он.

— Я грешник, отец. Ты не найдешь пощады у меня. — Я нажимаю на спусковой крючок и смотрю, как его голова откидывается назад, а затем он падает.

Свирепо глядя на Паризи, я бормочу:

— Теперь я доволен.

Направляясь к Розали, я засовываю пистолет за пояс брюк.

Ее губы приоткрыты, дыхание сбивается, а глаза смотрят на меня с таким выражением, какого я никогда не видел. В нескольких дюймах от нее я поднимаю руки и нежно обхватываю ее лицо. Глядя глубоко в ее глаза, в моем сердце, наконец, воцаряется покой.

— Отвези меня домой, — шепчет она.

Просунув руки ей под колени и за спину, я подхватываю ее на руки и несу из этой чертовой церкви к внедорожнику.

Юбка платья разбросана повсюду, но я укладываю ее на заднее сиденье и забираюсь рядом с ней.

Лука садится за руль, в то время как Николас садится на пассажирское сиденье. Габриэль и Лиам садятся в другой внедорожник, и когда все готовы, мы оставляем церковь позади.

— Ты же знаешь, что это еще не конец, верно? — Лука бормочет.

— Это может подождать, — ворчу я, обнимая Розали. В ту секунду, когда я притягиваю ее к себе, она всхлипывает и вздрагивает.

Я делаю паузу, перемещая руки на ее плечи.

— Где у тебя болит?

Только тогда я замечаю, что она прижимает к груди свою правую руку.

— Я думаю, что вывихнула ее, когда вылезала из окна, — объясняет она.

Посмеиваясь, я качаю головой.

— Ты и окна.

Она пытается улыбнуться, но останавливается из-за разбитой губы. Поднимая руку, я пытаюсь стереть кровь с ее подбородка.

Мои глаза горят при виде каждого синяка, и мне хочется снова и снова убивать Греко.

— Иисус, моя маленькая Роза.

— Я в порядке, — шепчет она, осторожно прислоняя свою распухшую челюсть к моей ладони. — Как ты узнал?

— Отец Луки сказал нам, что твоей семье запретили въезд в Нью-Йорк. Если бы я знал, я бы никогда тебя не отпустил.

Ее подбородок начинает дрожать.

— Они сказали, что моя семья занималась секс-торговлей. — Ее голос становится хриплым, а глаза умоляюще смотрят на меня. — Это правда?

Блять. Я хотел избавить ее от боли, но не могу ей лгать.

Когда я киваю, ее лицо искажается от душевной боли. Я нежно притягиваю ее к своей груди и покрываю поцелуями ее волосы.

— Мне жаль, что тебе пришлось узнать.

— В твою квартиру или на аэродром? — Спрашивает Лука.

— В квартиру. Я хочу, чтобы она сняла это гребаное платье, — бормочу я.

— Ей понадобится одежда, — упоминает Николас.

Розали немного отстраняется.

— Большую часть мне пришлось оставить в квартире-студии, которую я снимала. Я не знаю, что мистер Паризи сделал с моим багажом и сумочкой. Все мои документы у него.

— Мы заберем все, — уверяю я ее. Затем я ловлю взгляд Луки в зеркале заднего вида.

— Я позвоню, — говорит он.

— Спасибо, — шепчет Розали, выглядя измученной.

— Когда они забрали тебя? — Я спрашиваю.

— Четыре дня назад. Они собирались убить меня, пока Греко не сказал, что заплатит долг моей семьи в обмен на то, что я выйду за него замуж. — Она смотрит на меня, умоляя поверить ей. — Я никогда не говорила "да", Виктор. Обещаю. Я боролась так сильно, как могла.

Поднимая руку к ее голове, я откидываю ее волосы назад.

— Я знаю, моя маленькая Роза.

По ее лицу скатывается слеза.

— Я была так напугана.

В моей груди вспыхивает новый прилив гнева. Я сжимаю челюсти и прижимаюсь поцелуем к ее лбу.

— Я обещал тебе, что убью любого мужчину, с которым застану тебя.

Я чувствую, как ее губы касаются моей шеи, когда она говорит:

— Я так рада, что ты дал это обещание.