Highway to hell

Спустя неделю Адосу все же удалось взять себя в руки и с головой уйти в работу, все свое свободное время и скопившиеся эмоции, отдавая Перси. И первое, что он сделал – преподнес, наконец, девочке ее подарок на день рождения.

Посадив племянницу-жену на ее собственный мотоцикл впереди себя, он стал показывать девушке, как управлять этим железным конем. А малость ее обучив, бесшабашно гонял вместе с ней по бескрайней пустоши Аида так, что аж встречный ветер в ушах свистел.

В остальное время Аден рассказывал ей о новостях с Олимпа, делился воспоминаниями о своем детстве и юности, все чаще упоминал ее родителей, прощупывая почву и настроение Персефоны, готовой сменить гнев на милость и позволить Деметре с Зевсом ее проведать.

Блейк старался быть неизменно милым и внимательным, позволяя себе с девушкой, как он думал безобидные отцовские объятия и целомудренные поцелуи, может слегка крепкие и продолжительные, как это могло показаться Персефоне.

Находясь в обществе своего дяди-мужа, девочка стала понемногу отходить от перенесенного шока, чувствуя, что ее душевная рана потихонечку затягивается. У нее появилась возможность взглянуть на Адена Блейка совсем с другой стороны.

Перси стали сниться странные сны, в которых ее всюду преследовал серо-голубой взгляд слегка прищуренных глаз, становившийся льдисто-холодным.

То был Тесей Джонсон, державший ее в объятиях во время танца. Потом на его месте вдруг оказывался владыка преисподней, обжигая девушку васильками своих глаз, превращавшихся в черные угли. Растянутые в легкой улыбке мягкие губы дяди что-то говорили Перси на ухо, а потом начинали приближаться к ее приоткрытым устам, желая поцеловать.

После этих странных снов воспоминания о ее первом, возможно, кратком, но таком проникновенном и жарком поцелуе с дядей Адосом, с новой силой всполошили ее трепетное сердце и девичьи чувства. Она стала невольно сравнивать этот опытный поцелуй с другим, почти невинным. Самого хозяина преисподней сильного и зрелого жгучего красавца, с молодым, поджарым и не менее привлекательным Тесеем Джонсоном, питавшим к ней определенный интерес и по его собственным словам уже довольно давно.

В своих собственных эмоциях и переживаниях она явно стала запутываться, серьезно гадая, кому бы отдала предпочтение. Находясь наедине практически с единственным мужчиной, которого видела на протяжении трех недель, Перси Блейк вовсе того не желая стала влюбляться в собственного дядю и считать свое поспешное фиктивное замужество не таким уж безвыходным фарсом и бедственным положением.

У Перси было время, чтобы начать задумываться над собственными приоритетами и возможностями. Получив определенный жизненный опыт и, обретя долгожданную свободу и независимость от тетки и вообще от кого бы то ни было, у юной представительницы семейства верховных богов стали просыпаться ее собственные демоны.

Раньше девушка и шагу не могла ступить, все время оглядываясь за спину и по сторонам. Теперь же в каждом ее поступке начинали сквозить уверенность, рациональный расчет, ноты властности, положенные ей по статусу и относительная безнаказанность. Почему бы ей на самом деле не стать настоящей миссис Блейк?

Аден свободен, богат и имеет почти неограниченную власть. За таким мужчиной, как за каменной стеной. Он был бы ей хорошим мужем, любовником и любящим отцом для их детей. Его прикосновения вызывали в девушке трепет, а ее тайные мечты о чем-то большем, нежели поцелуи в лоб, щечку, нежные объятия перед сном и более крепкие, когда он прижимался своей мощной грудью к ее спине во время вождения, заставляли ее лоно пульсировать, распространяя истому и жаркое тепло по всему телу.

Вот так представляя, мечтая, фантазируя и рисуя яркими красками свое недалекое будущее и существующую реальность, юная Персефона почти уже не задумывалась о душевных излияниях Тесея Джонсона. Она готова была окунуться в свою подростковую влюбленность с головой, не учтя того весомого факта, о котором, естественно, не догадывалась, что тело, сердце и черная душа владыки подземного царства давно уже не свободны, а отданы зеленоглазому мальчишке по имени Цербер.

***

Олимп.

За три недели пребывания в новом доме, Джордан Пэрриш не только познакомился со всей своей многочисленной семьей, а еще объездил весь центр и окрестности Олимпа на своем мотоцикле вместе со старшим братом Орфом, с которым крепко сдружился.

Двадцатидвухлетний, слегка хулиганистого вида юноша, с горем пополам окончив колледж, все еще находился в поисках себя, интересной и хорошо оплачиваемой работы, где бы он мог проявить свой шебушной характер, удовлетворить жажду приключений, не стесняясь предстать во всей своей чудовищной сущности. Того, собственно, желали и его родители, полагая, что Орф уже достаточно взрослый и самостоятельный, чтобы жить за их счет.

За бутылкой пива в одном из местных пабов он, улыбаясь, поведал Церберу, как отважился попытать счастья, решив приударить за богатой наследницей из семьи верховных богов.