Hold Me (СИ)

— За то, что прошла мимо меня, — вновь восстанавливает наш контакт глазами. Хмурюсь, роясь в глубинах своего сознания, чтобы понять, о чем может идти речь, но ответов не найти, поэтому приоткрываю рот, желая спросить у парня напрямую, но меня перебивает дверной скрип. Мы с Томасом одновременно поворачиваем головы, уставившись на промокшего под уже сильным дождем Дилана, который стоит на пороге, держась за ручку двери, и смотрит на нас, изогнув брови. Он в одной футболке и джинсах. Даже куртку не накинул. О чем он думал, когда уходил в таком виде? Мокрые волосы прилипают к коже бледного лица, с одежды капает вода.

— Хай, — с улыбкой здоровается Томас, подняв ладонь. — Спасибо, что дал мне выспаться сегодня.

Я бы дала русому подзатыльник, но его слова вызывают усмешку на лице того, кто уже пару секунд игнорирует мой взгляд на себе.

— Где ты был? Женушка волновалась, — Томас прижимает к груди Засранца, хитро щуря веки, ведь он замечает тоже, что и я — после сказанного взгляд Дилана быстро метнулся ко мне. Всего на миг. Но мое дыхание уже перехвачено волнением, так что продолжаю резать овощи, опустив лицо, скрывая его локонами черных волос.

— Под «женушкой» я имею в виду себя, — Томас недовольно цокает языком, скрыв улыбку под ладонью. — Хочешь салат? Эмили сегодня играет роль мамочки.

— Эй, — ворчу на него, хмурясь, и вскидываю голову, краем глаза замечая, что Дилан подходит к столу и нагибается. Не сразу понимаю, что происходит, поэтому не шевелюсь, уставившись на мокрого парня, который выдергивает из моих рук острый предмет, ругнувшись на Томаса:

— Не давай ей ножи.

— Боишься, что она порежется? — пытается подстегнуть худой парень, но Дилан лишь ворчит, проявляя недовольство:

— У неё руки из задницы, придуро… — прерывается на кашель. Прижимает кулак к губам, бросая нож в раковину, и сутулится, разворачиваясь, чтобы покинуть кухню. Смотрю ему в спину, нервно стуча ногтями по столу. ОʼБрайен уходит в коридор. Его кашель явно с мокротой, да и вид болезненный. София его прикончит.

— Ибо не хер гулять в мороз, — Томас подносит кружку к губам, взглянув на меня, и кажется не скрывает того, что умеет «читать людей». — Сходи и спроси, как он.

— С чего вдруг? — шепчу, смотря на порезанные кое-как овощи для салата. Томас хмурится, взъерошив волосы рукой:

— Господи, — закидывает голову, уставившись в потолок. — Два барана, — шепчет. — Упертые, — ещё тише, но слышу, даже несмотря на шум сильного дождя за окном. Сжимаю и разжимаю пальцы рук, переступая с ноги на ногу, и борюсь с диким желанием треснуть стол ногой, сама поражаюсь тому, что вся эта ситуация — эта неловкость, появившаяся по причине моей глупости, — так сильно влияет на меня и мое эмоциональное состояние в целом. Мне не нравится находиться здесь под таким мучительным, истязающим взглядом этого Томаса, который непонятно чего добивается от меня и Дилана, постоянно создавая между нами это молчание. Глотаю ком за комом, бросив на парня взгляд, и тяжело дышу, выдавливая:

— Достал, — произношу с обидой, которая вызывает у Томаса улыбку, ведь я тут же шагаю в сторону коридора. Ладно. Давит этот тощий паренек нехило на людей, но он понятия не имеет, что я не самый удачный вариант сейчас. Он ведь ничего не знает. Получается, и злиться на него нет смысла? Верно, вина лишь во мне.

Поднимаюсь на второй этаж. Уже медленнее, ведь слышу, как кто-то бродит. Торможу на последней ступеньке, успев захватить взглядом, как Дилан закрывает за собой дверь в ванную комнату. Стою на месте, чувствуя, как голова начинает болеть от такого количества мыслей, а живот крутит. Настоящее мучение. Испытание, которое я хочу пропустить мимо. Быстро бегу к своей комнате, закрываясь на ключ, и громко дышу через нос, прислушиваясь к ветру и дождю. Полумрак. Мне он так знаком, до приятных мурашек на бледной холодной коже. Поворачиваюсь, спиной опираясь на поверхность стены, и аккуратно сажусь на паркет, вытягивая ноги. Смотрю на пальцы, играя с тканью своей майки. Так сильно привыкла к тому, что живу среди живой темноты и разрушающей мою реальность тишины. Так глубоко утопаю, тону, захлебываюсь, и закидываю голову, прикрывая веки. Дышу. Наслаждаюсь. Это и есть моя зона комфорта, пропитанная запахом масляных красок и окруженная молчаливым одиночеством. Таким ощутимым, будто в материальном теле давящим мне на грудь, пальцами сжимая шею, заставляя меня отчаянно глотать кислород. Это потрясающее чувство потери сознания от нехватки воздуха. Это легкое головокружение. Приятное осознание того, что сейчас тебе хорошо. Сейчас…