Hold Me (СИ)

Хмурю брови, уставившись в книгу, но не думаю проверить безумную догадку, которая внезапно образовалась в голове. Быстро разворачиваюсь, поспешно убегая прочь в сторону касс, чтобы расплатиться. Кто бы не написал эту книгу, он был явным чудаком, а я всегда рада таким, так что это «чтобы-оно-не-было» должно оказаться на полках моего книжного шкафа.

Расплачиваюсь, быстро покидая здание магазина, спешу, хотя причина моей паники в такое время мне не понятна. Я ведь не уверена, что это был именно он, так, к чему такая спешка?

Ночь — время, когда я существую для себя, — это нечто интимное. Как чертовски глупо звучит, но что правда, то правда. И не позволю кому-то вот так разрушить мою «романтику».

Перебираю ногами, добираясь до дома быстрее, чем хотелось бы, при этом успеваю прочесть пару страниц, и, как ни странно, начинаю искать смысл в предложениях и словах, в которых он на первый взгляд отсутствует, так что чтение затрудняется.

Поднимаюсь на крыльцо, дергая ручку двери, но замираю, прислушиваясь, когда за мной слышу странный звук. Словно что-то катится с большой скоростью по дороге, но не оборачиваюсь, борясь с мурашками, что вновь бегут по спине, когда звук отдаляется. Так же быстро. Поворачиваю голову, успев зацепить отдаляющуюся фигуру до того момента, как парень сворачивает за угол на другую улицу. Слабо хмурю темные брови, коснувшись краем стаканчика губ.

Странный тип.

***

Школьные коридоры разрываются от громкого звонка, что напрягает мышцы моего тела, заставляя торопиться. Пытаюсь уложить все ненужное в шкафчике, при этом держа в одной руке книгу, от которой никак не могу оторваться. Это сложно назвать литературой, но написанное привлекает своей неоднозначностью. Или, быть может, я просто пытаюсь во всем искать суть. Моя собственная больная фантазия.

Ученики расходятся по кабинетам, чтобы не попасть в руки мистера Вудфу — дежурного учителя на этой неделе, который ловит всех опоздавших и отводит в кабинет секретаря, чтобы те писали объяснительные. И, дабы не оказаться в их числе, я закрываю шкафчик, торопясь в сторону кабинета физики. Черт, кажется, у меня скоро начнется приступ истерического смеха, ведь как только какой-нибудь учитель заболевает, в качестве замены нам ставят предмет мистера Морти. Ирония, самая настоящая и беспощадная. Хочу свернуть за угол, но ноги «въедаются» в сверкающий бледный пол, когда передо мной останавливается высокая фигура. Мне не нужно поднимать глаза, чтобы понять, кто это.

Рикт. Точно, его зовут Шон.

Делаю шаг в сторону, чтобы обойти, но и парень поступает так же, вот только нарочно не дает мне пройти, знает ведь, как учитель «любит» меня, и его особое отношение постоянно сказывается на моей успеваемости. А если я опаздываю, так это настоящий «красный» день календаря. Весь коридор уже поник в тишине, а голоса строгих учителей звучат эхом по всей длине. Хмурю брови, но голову не поднимаю, ожидая, что намерен делать Шон, который вдруг как-то грубо касается моих волос, взяв пальцами прядь, отчего мои губы приоткрываются, выпуская тяжелый, полный обречения вздох. Прижимаю книгу к груди, с полным повиновением готовлюсь вытерпеть то, что он хочет сделать, но парень явно не спешит. Его ровное дыхание касается моей макушки, так что вся кожа бугрится от неприятного ощущения. Сжимаю зубы, отчего челюсть напрягается, не шевелюсь, желая, чтобы поскорее покончить с этим, но пальцы парня внезапно скользят вниз, к моей щеке, и это прикосновение вызывает боль в груди. Мой напряженный взгляд сосредоточен на белых кедах, а сердце сжимается, отчего начинает биться медленнее. Хмурю брови, когда Рикт проводит пальцем по моей щеке к скуле, больно надавливая на кожу.

— Сдохни, Хоуп, — его голос звучит тихо, но этот шепот для меня подобен крику в большом пустом помещении. Проглатываю обиду, дернув головой, и сутулюсь, быстро обходя парня, чтобы уже попасть в кабинет. Уж лучше терпеть мистера Морти, чем это. Я, черт, совсем не понимаю! Что я ему сделала? Что я сделала всем им?!

Переступаю порог кабинета, не взглянув на учителя, который взрывается гневными комментариями в мою сторону. Прохожу к своему месту, слишком громко садясь на стул, и бросаю рюкзак на пол, повернув голову, когда в класс заходит Шон с таким видом, словно «всё нормально, я черт возьми, всем желаю смерти, в этом нет ничего странного». Вновь смотрю на книгу, которую укладываю на колени, открыв на той странице, где остановилась при последнем чтении. Пытаюсь сконцентрироваться на словах, уйти глубоко в себя, чтобы успокоить бушующие эмоции и привести сердцебиение в порядок, иначе прямо здесь… Прямо здесь сломаюсь. Не хочу, чтобы кто-то видел меня такой. Это лишь пополнить список причин издевок надо мной.

Нарочно не слушаю учителя, который понимает, что низкая оценка уже не пугает меня, поэтому мужчина с презрением выдавливает: