Hold Me (СИ)

— Ниже падать уже некуда, Хоуп? — он не дает объяснений этим словам, словно они вовсе не относятся к моему опозданию. Тайный подтекст. Проблема намного глубже, чем мне кажется. Краем глаза замечаю, как все косятся на меня, словно они хорошо понимают, о чем говорит мистер Морти. Одна я остаюсь в неведении, да?

Утыкаюсь в книгу, сжав дрожащие губы. Учитель начинает диктовать условие задачи, но не думаю даже вытаскивать тетрадь для создания видимости того, что занимаюсь вместе со всеми. Чем больше прочитываю строк, тем сильнее ухожу в себя, отвлекаясь на рассуждения о том, что именно хочет донести до читателя автор этих слов. Не могу даже выделить какую-то конкретную тему, на которую он рассуждает, словно «всё-вместе-в-кучу». Кем бы этот человек ни был, все его мысли в полном беспорядке, а в голове творится хаос. Именно это меня и привлекает в первую очередь.

— Хоуп! — мистер Морти не смог так просто оставить меня в покое, не прощает мой открытый «игнор», поэтому не проходит и десяти минут, как его голос вновь разрывает ушные перепонки, заставляя меня всё-таки приподнять голову, но не взглянуть на мужчину. — Какой ответ?! — он кричит. Господи, но Вам-то я что сделала?

Смотрю на доску, не поднимаясь со стула, хотя обычно этого требуют все учителя, но тут меня словно током прошибло. Не хочу. Вот и всё. Но и ответа я не знаю, поэтому вновь опускаю глаза на парту, хмуря брови, когда по классу начинают «ходить» смешки.

— Хоуп! — вновь призывают к ответу, так что проглатываю комок в сухом горле, приоткрыв рот, чтобы сказать, что не знаю, но тут взгляд сам скользит к соседу по парте, присутствие которого я не замечаю.

Тихий. Молчаливый.

Его будто и нет вовсе.

Мое внимание привлекает его рука. Пальцы сжимают карандаш, а круговые движения вырисовывают на полях тетради большие знаки, которые, не задумываюсь, читаю:

— Икс равен восьми, — резко отвожу взгляд в сторону, надеясь, что учитель не заметил, что я воспользовалась подсказкой соседа, который прекращает водить пишущим предметом по листу. Вижу, как мистер Морти замялся, словно всё пошло не по его плану. Этому человеку нужно выдавить на кого-то всю свою злость, а я не даю ему такой возможности, поэтому он что-то ворчит под нос, вновь поворачиваясь к доске, и черкает мелом тот ответ, который произнесла секунду назад. И одноклассники разочарованно фыркают, а некоторые шепчутся, мол, «повезло», или «это легкий пример». Я ерзаю на стуле, чувствуя, как мое сердцебиение вновь выходит из-под контроля, но уже от безумного волнения, ведь то, что сейчас произошло, — это нечто новое для меня. Вытираю о джинсы вспотевшие ладони, покосившись взглядом на ОʼБрайена, который продолжает крутить бедный карандаш в руках, смотря в стол. Неуверенно, словно с опаской тянусь к своему рюкзаку, чтобы вытащить карандаш, и выпрямляюсь, успев много раз остановить свой порыв сомнениями, которые мешают нормально вдохнуть из-за внезапно напавшей тревоги. Кажется, даже в глазах всё плывет от осознания того, что я хочу сейчас сделать, но… Нет, черт. Прижимаю руку, в ладони которой держу карандаш, к книге, сглатывая, после чего вновь набираю больше воздуха в легкие, которые с болью увеличиваются в груди. И поднимаю руку на парту, коснувшись кончиком карандаша тетради парня, который прекращает стучать своим пишущим предметом по столу. Кажется, моя дрожащая ладонь и кривой почерк выдают моё напряжение, поэтому делаю всё быстро, отдернув руку с такой скоростью, словно боясь обжечься.

Теперь на листе коряво, но написано «спасибо», и я могу спокойно продолжить чтение, вот только уставить в книгу мне не позволяет подскочившее давление. Кровь приливает к голове, и в глазах повторно темнеет. Парень вновь начинает стучать по парте, никак не ответив на мою благодарность. Что ж, главное, что я нашла в себе силы сделать это. Листаю книгу, глубоко дыша через нос. Мне нужно привести себя в порядок.

— Хоуп!

И мне этого не дадут.

Поднимаю голову, но не смотрю на учителя, который, кажется, вновь находит до чего можно докопаться. И не скрывает своей радости:

— Что у тебя на коленях? — вопрос поставлен. Теперь должен последовать убедительный ответ, но я молчу, уставившись на свою парту, будто она может мне чем-то помочь. Я, конечно, могу треснуть ею по голове мистера Морти, но я всё-таки не настолько одичала. Тем более, не собираюсь я опускаться до их уровня.

— Что ты там держишь? — вижу, как все начинают разглядывать книгу на моих коленях, тихо переговариваясь между собой. Я остаюсь неподвижной, поэтому только больше злю мужчину, который стукнул мелом по своему столу:

— Встань, Хоуп! — приказывает, сводя брови к центру, чтобы продемонстрировать всю полноту своей злости, ноздри Морти расширяются от тяжелого дыхания, а моё понимания тщетности бытия уже неотъемлемая часть жизнь, поэтому отодвигаю стул, который противно скрипит, царапая поверхность пола, за что мне «прилетит» дополнительно от учителя, который уже в предвкушении. Смог застать меня за чтением книги во время урока? Да, страшнее грешка не сыскать.