Hold Me (СИ)

— Ранний подъем — это неизменная часть меня, — ОʼБрайен поглядывает на профиль Хоуп, которая хмурится:

— Как твое горло?

— Лучше. Температура спала, — парень смотрит через отражение в зеркале на неё.

— Хорошо, — Эмили подносит щетку к воде, чтобы помыть, и вдруг поднимает голову, поворачивая её в сторону Дилана, который давится пастой, опуская взгляд. — Хочешь, я сделаю чай с лимоном? — улыбается, наблюдая за реакцией ОʼБрайена, но тот как-то поник, сощурив веки:

— Но лимон надо резать, — косо смотрит на девушку, которая вмиг поникла. Ей не нравится, что Дилан постоянно припоминает о её «грешках». Эмили не хочет, чтобы он думал об этом, считал, что она по-прежнему склонна к подобному. Хоуп желает стать «нормальной», отказаться от старых привычек.

ОʼБрайен видит растерянность на лице Эмили, поэтому откашливается, вновь умывая лицо водой, чтобы окончательно избавиться от сонного ощущения:

— Я сам сделаю, — вытирает руки и лицо о полотенце, натянуто улыбнувшись Хоуп, но та уже не отвечает тем же. Смотрит на свои руки, которыми держит зубную щетку. Разглядывает поврежденную кожу запястий, следы от ожогов и глубокие порезы, которые затянуты, но больно выделяются, так что их сложно не заметить. Кусает губы, сверля свое отражение ненавистным взглядом.

Зачем она вообще делала это?

Дилан ставит чайник, щурясь, ведь на кухню проникает яркий солнечный свет, но ему не охота закрывать шторы. В последнее время он только и делает, что нагружает себя лишними мыслями, отчего мысленно ощущает давление, так что солнечный свет может как-то поднять его настроение. Он ощущает себя не неловко рядом с Хоуп. У него нет права избегать её только потому, что сам сделал шаг. К ней. И ОʼБрайен боялся, что Хоуп опять выкинет что-то этакое, поэтому не мог толком уснуть. Страх, что он лишь оттолкнул её своей выходкой, боязнь, что девушка вновь начнет избегать его. Что они могут вернуться в начало. Так что Дилан слегка выбит из колеи. Эмили не ушла, Эмили сама заговорила с ним. То есть, всё нормально? «Всё»? Интересно, что какое такое у них личное «всё»? Парень берет две кружки, хотя сомневается, что Хоуп на этот раз спустится к нему. На этом «утро удивления и противоречия» должно закончится. Должно было.

«Было» — но не проходит и десяти минут, как в дверях кухни появляется Хоуп. Она стоит на пороге, наблюдая за тем, как Дилан неподвижно держит в руке нож и смотрит на лимон, что лежит на деревянной доске. Спиной к ней, так что девушка молчит, без задней мысли разглядывая парня. Его широкие плечи, шею, местами покрытую родинками, темные взъерошенные волосы. Дилан начинает резать лимон, и Эмили набирает в легкие воздуха, наблюдая за движениями его рук, за их напряжением. Смущение. Кожа щек горит, вынуждая девушку ненадолго отвести взгляд в сторону, но сильное, непоколебимое желание заставляет вновь поднять голову, скользнуть взглядом по спине ОʼБрайена, который разминает шею, наклоняя её в разные стороны, и поднимает ладонь, помяв её кожу пальцами. Желание прикоснуться. Ощутить кожу, пощупать волосы. Хоуп хочет ухватиться за сердце в груди, чтобы то прекратило так скакать и стучать с неимоверной силой. Невольно кажется, что его биение может услышать любой, находящийся в этом доме.

«Успокойся», — Эмили просит саму себя, ибо сомневается, что сможет сохранить здравый рассудок, ведь всё то, что она чувствует сейчас — сводит с ума.

И ей еле удается не проглотить язык, когда Дилан резко поворачивает голову, будто слыша её мысли, и буквально за долю секунды принимает спокойное и невозмутимое выражение лица, интересуясь:

— Тебе тоже с лимоном?

Хоуп кивает головой, моргая, и сжимает пальцами ткань своей тонкой майки:

— Я дальше сама, — говорит, быстро подходя к ОʼБрайену, который делает шаг в сторону, успев нарезать две дольки лимона. Он крепко держит в руках нож, бросая его в раковину:

— Я могу и сам.