Hold Me (СИ)

Дилан смотрит на настенные часы. На первый урок они не успевают, а захочет ли Эмили вообще идти сегодня? ОʼБрайен даже не знает, как девушка себя чувствует. Он ни с кем ещё не состоял в подобных отношениях, но точно уверен, что первый раз — не самый приятный для противоположного пола. А в случае с Хоуп, всё намного сложнее. Главное, не заставлять её чувствовать себя некомфортно.

Осторожно покидает кровать, натягивая на ноги спальные штаны, и постоянно оглядывается на Эмили, чтобы убедиться, что девушка проспит ещё какое-то время, и он успеет принять холодный душ. Почему-то уверен, что успеет…

Хватает со стула темную футболку, изогнув брови, когда Засранец вновь поднимает мордочку, окатив его заинтересованным взглядом. Дилан замирает на пару секунд, после чего ворчит:

— Отвянь, — шепчет животному, думая, что тот всё прекрасно понимает, и разворачивается, босыми ногами шагая к двери. Покидает комнату, тихо прикрыв за собой. И вместе с звучанием щелчка Эмили распахивает веки, с каким-то страхом смотрит перед собой, моргая. Резко садится на кровати, сжимая пальцами ткань одеяла, и прижимает его к груди, прикрывая голое тело. Морщится, сгибаясь, и касается лбом согнутых в коленках ног. Делает глубокий вдох, подняв голову, и замирает, не обращая внимания на спутанные волосы, что ложатся ей на плечи. Засранец смотрит на неё, чихнув, и Эмили вздыхает, отвечая с грустью:

— Я сама не знаю, — будто котенок спрашивает её: «Как поступишь теперь?»

Потирает горячими от волнения ладонями лицо, массируя румяные щеки, и сжимает веки, качая головой. Господи. Она вовсе не жалеет о случившимся, просто… Просто, это странно для Эмили Хоуп. Девушка не привыкла просыпаться с теплом в груди. А сейчас внутри пожар, по вине которого во рту сухо.

Эмили поднимает глаза на часы, ужасаясь, ведь, несмотря на растерянность, помнит о встрече с Томасом. И в спешке Хоуп принимает не самые верные решения. Она слезает с кровати, игнорируя боль внизу живота. Она вовсе не находит её неприятной, с ней бывало и хуже. Эмили прижимает в себе одеяло, боясь, что Дилан может вернуться в любую секунду, и собирает вещи, прося Засранца не смотреть на неё, ведь тот опять же приседает, с любопытством в глазах наблюдая за несобранной морально девушкой. Хоуп быстро одевается в то, что успела вчера прихватить с собой из дома, и не торчит у зеркала, не думая даже поправить прическу. Она оправдывает себя тем, что должна встретиться с Томасом. И всё бы ничего, вот только она сбегает. Эмили боится признавать это, но ей нужно какое-то время побыть одной, чтобы самой разобраться в себе. Она не будет стремиться избегать Дилана. Ей необходимо немного времени без него. Надевает рюкзак, подскочив к двери, но не берется за ручку, вдруг кое-что осознав. Кое-что приняв для самой себя. Слишком внезапно, что вызывает крайнее удивление, но на этот раз Эмили не хочет умолчать об этом. Она быстро возвращается к столу с Засранцем, находит блокнот с логотипом какой-то фирмы и карандашом быстро выводит те слова, которые должны быть когда-нибудь озвучены вслух. А пока это невозможно, Хоуп постарается хотя бы так донести их до Дилана.

Оставляет послание рядом с котенком, разворачивается и покидает комнату, слыша со стороны ванной комнаты шум воды. Надеется, что парень не разозлится, а главное сможет разобрать её кривой почерк.

А Томас вовсе не ждет.

Он, конечно, торчит на заднем дворе школы, но сегодня не собирается идти на занятия. Сидит на скамейке напротив бассейна, но вряд ли потому, что Эмили попросила его об этом. Очередная ложь самому себе. Оглядывается по сторонам, не чувствует холодный ветер, что теребит ткань его футболки. Кофта расстегнута. Как он себя чувствует? Хорошо. Что он чувствует? Облегчение. Почему он это чувствует? Ибо именно сегодня — тот день, к которому он морально себя готовил с начала седьмого класса. Томас Сангстер думает о суициде на протяжении всех этих лет, и теперь он готов. Без сомнений? Без. Очередная ложь. А именно поэтому парень отпивает из бутылки алкоголь на протяжении всей ночи. Именно поэтому он глотает оставшиеся в запасе таблетки — наркотики, за которые он должен вернуть деньги парням, что бродят за ним по городу, вымогая долг грубой силой. Томас сам виноват в своих бедах. Он — тот, кто не умеет жить иначе. Он не считает, что имеет право быть счастливым. Это болезнь. Парень просто не знает, какого это — ощущать тепло в груди.

Последняя таблетка уже на языке. Томас не рассасывает, а запивает алкоголем, медленно поднявшись со скамейки, когда слышит звонок со стороны высокого здания школы, и поднимет затуманенный взгляд выше, на крышу, еле удерживаясь на вялых ногах.

У него не так много сил.

И он должен потратить их на подъем.

Томас Сангстер не тот, кто ищет пути решения проблем. Он сидит на месте, в своем «болоте» из мыслей, что тянут его глубже в себя. Его никто не учил бороться, защищаться, жить в окружении враждебных людей.