Homeland. Родина Кэрри

— Туманное дно, — ответила Кэрри, имея в виду Госдеп. — Так, с бумажками вожусь. — Пожав плечами, она взглянула на столик Эстеса. — Кто это за столиком вон с тем, темнокожим? Лицо вроде знакомое… Его по телевизору не показывали?

Порой самое умное для девушки — это притвориться дурочкой.

— Не узнаете? Конгрессмен Райли. Хэл Райли, председатель Комиссии по бюджетным ассигнованиям. Большая шишка в Белом доме.

Мужчина подмигнул.

— Знаете его лично? — спросила Кэрри, подумав, что еще чуть-чуть, и от гордости ее собеседник раздуется, что твой аэростат.

— Играли с ним в гольф во вторник, — сказал Костюм от Армани. — Мужик что надо, но… — Он наклонился к Кэрри и прошептал ей на ухо: — …с ним постоянно приходится маллиганы использовать[11]. Смекаете, к чему я?

— Он жульничает, как и добрая половина населения этого города. Похоже, вы и впрямь его знаете, — заметила Кэрри, гадая про себя, как скоро Эстес к ней подойдет.

— Зато темнокожего не знаю, — признался Костюм. — Наверное, замдиректора какого-нибудь идиотского агентства.

— Да, наверное, — сказала Кэрри, продолжая следить за Эстесом краешком глаза и думая, заметил он ее или еще нет.

Поскорее бы, иначе пройдет минут двадцать и Костюм начнет лапать ее за зад и вешать лапшу на уши про выходные на Багамах.

Наконец Эстес заметил Кэрри, шепотом извинился перед конгрессменом и направился к ней.

— Я тут как раз объяснял барышне… — начал было Костюм.

— Чего тебе? — спросил Эстес у Кэрри, не обращая внимания на Костюм. — Следишь за мной?

— Надо поговорить, — ответила Кэрри.

— Это непрофессионально, — нахмурился Эстес. — Поговорим завтра, у меня в кабинете.

Он уже хотел уйти, но тут Кэрри схватила его за рукав.

— Нет, сейчас, — сказала она. — Это срочно.

— У меня встреча с конгрессменом Райли. Он…

— Я знаю, что это за тип, — перебила его Кэрри. — Сплавьте его.

Эстес пристально посмотрел на Кэрри, на скулах у него выступили желваки. Потом он вернулся за столик, сказал что-то конгрессмену, потом официанту и вернулся к ней.

— Здесь говорить нельзя, идем, — сказал он, мельком глянув на Костюм, и отошел к вешалке с пальто. Кэрри забрала жакет и вместе с Эстесом вышла в вестибюль. Там они остановились под квадратной колонной, возле газового камина.

— Тебе же лучше, если новость и правда срочная, — сказал Эстес. — Я тут, знаешь ли, убеждаю этого упыря не потрошить нас, ведь враги никуда не делись и с ними надо бороться.

— Здесь тоже оставаться нельзя, — озираясь по сторонам, предупредила Кэрри. — Вашингтон — как деревня. Я заказала номер наверху, поднимемся ко мне.

Поначалу удивленное, лицо Эстеса сделалось каменным.

— С ума сошла? Какого черта?

— Это работа, — ответила Кэрри. — А вы о чем думаете?

— Не шути со мной, Кэрри. Лучше сразу выкладывай все как есть. Ты меня преследуешь?

— Не говорите ерунды, зачем мне вас преследовать? Я же знаю, где вы работаете. Идемте уже, — позвала она и направилась к лифту.

Эстес какое-то время смотрел ей в спину, затем пошел следом.

Они молча поднялись на нужный этаж, молча прошли до номера по коридору, где был постелен ковер с элегантным рисунком и поклеены обои в полосочку. Кэрри открыла дверь. Эстес зажег свет, но Кэрри, включив одну-единственную лампочку, погасила потолочное освещение.

— Так, все, выкладывай, какого… — Не успел Эстес договорить, как она бросилась на него и поцеловала.

Отстранившись, Эстес произнес:

— Если это подстава, то у тебя такие неприятности…

Кэрри оттопырила два пальца.

— Два момента. Всего два. Выслушайте, а потом — хоть увольняйте, делайте со мной что угодно. Во-первых, Дима — информатор, сливший меня в Бейруте, — жива. Она продала меня Соловью, который, кстати, подставляет зад «Хезболле», о чем ваш друг Филдинг забыл упомянуть, и который пытался ликвидировать меня. Или захватить… Вы слушаете, Дэвид? Есть информация из АНБ, от моих контактов: Дима летит сюда, практически сразу после событий в Аббассии. Подозрения не возникают?

Куда именно направляется Дима, Кэрри не сказала — вдруг Эстес отберет дело.

— И во-вторых, — продолжила Кэрри, подходя к нему ближе, вжимаясь в него. — Я хочу тебя, и это с работой никак не связано. Возьми меня, а после уволь — мне все равно.

— Ты в курсе, что я женат?

— Плевать, даже если я попаду в ад. Я тебя хочу, и — знаю точно, на сто процентов — ты меня тоже хочешь.

Кэрри попыталась поцеловать его, но Эстес отвернулся, и ее губы коснулись его щеки. Кэрри целовала его, снова и снова, пытаясь дотянуться до губ.

— Скажи, что не хочешь меня, — томно бормотала она. — Скажи, что не желал меня, и я отстану, больше никогда к тебе даже близко не подойду. Клянусь.

Наконец их рты встретились в горячем, жестком поцелуе. Кэрри сильно укусила Эстеса за нижнюю губу, и он оттолкнул ее.

— Сучка! — вскрикнул он, утирая кровь.

— Да, я такая. И что будешь делать?

Она вновь набросилась на него, страстно поцеловала и положила его руку себе на грудь. Какой же он большой! Кэрри приходилось тянуться, вставать на цыпочки, и ей это безумно нравилось.

У Эстеса встал.

— Только скажи, что не хотел этого, — горячо прошептала Кэрри.