Homo Animalis. Бремя славы

Я поняла не все, но не стала переспрашивать. И с интересом рассмотрела холм, который действительно то там, то тут пестрел крупными зелеными листьями, собранными в связки. Местами листья выглядели побуревшими и подгнившими, явно, что их давно не меняли и в помещениях больше не жили. Немного приглядевшись, я пришла к выводу, что таких нор на холме больше, чем обитаемых.

Видимо, Ррел не преувеличивала, когда говорила, сколько животных живет здесь вместе. Тогда почему по саванне не разлетелись слухи о необычном поселении? Как вернусь домой, обязательно спрошу Леену, что она слышала про общину и ее жителей. И слышала ли вообще.

Пока мы шли по деревне, успело стемнеть. Обычно я неплохо видела в сумерках, но усталость и перенесенная болезнь ослабили зрение и удаленные предметы словно таяли в дымке. Оставалось вглядываться в сонные лица прохожих. Их было немного и они с подозрением смотреть на чужака, пришедшего на его территорию.

– Какие все угрюмые, – заметила я Ррел.

– Нет, что ты? – возразила девушка. – Они просто с тобой еще не знакомы. На самом деле мои соплеменники очень добрые и приветливые. Завтра сама увидишь! А пока добро пожаловать в мой дом.

Подойдя ко входу одной из боковых пещер, Ррел повернулась ко мне, жестом показывая следовать за ней. Я осторожно зашла внутрь, стараясь, на всякий случай, повторять ее движения.

Нора оказалась очень необычной даже на мой неискушенный взгляд, пусть я никогда и не посещала нор (свежий воздух и простор саванны ближе моему сердцу, да и комплекция у меня, мягко говоря, не норного животного).

Во-первых, вход. С одной стороны, особенно в темноте, вроде бы вход как вход, но его размеры… Размеры явно больше, чем требуется. Для чего нужны норы? Я считаю, что для защиты. Вот представьте себе, что вы, скажем, сурикат. Бежите вы по саванне по своим сурикатским делам, несете добычу домой после долгой и утомительной охоты, и вдруг видите, как на земле перед вами появляется зловещая тень. Вы от страха начинаете метаться из стороны в сторону, пытаясь найти надежное укрытие для своей сурикатской шкурки и еды, добытой с таким трудом. Вы даже не пытаетесь узнать, чья там тень повергла вас в такой страх: орла или какой-нибудь птицы-секретаря. Лучше узнать потом, увидев в небе удаляющийся силуэт, чем стать жертвой из-за любопытства.

Так вот, вы продолжаете метаться: справа у вас небольшой пожухлый кустик, который не то, что укрыть от глаз зоркого хищника, но и тень-то нормальную отбросить не может, слева – камень, под который тоже не спрячешься, спереди – то, что осталось от речки, то есть большая лужа, полная вонючей жижи. Ваш выбор? Конечно же, найти спасительную норку, вырытую собратьями по стае! Очень удобно: вы протискиваетесь сквозь узкий лаз глубоко под землю, где вас не достанет ни один хищник, даже самый длиннолапый, и ждете там, пока опасность не минует. Как-то так.

А здесь, что? Не нора, а пещера какая-то! Да, пусть и я и Ррел протискивались в нее с некоторым трудом, но мы же были в человеческом обличье! Сколько таких ррел в форме белок могло пройти за раз в эту, с позволения сказать, нору? А сколько орлов, ястребов, змей, гиен и других хищников могло войти следом? Какая же здесь безопасность? Я уже хотела спросить свою спутницу, как вдруг спина Ррел исчезла из моего поля зрения, а появилось такое, что заставило забыть меня особенности входа.

Я увидела много необычных предметов, удививших и даже настороживших меня. Помявшись немного у входа, я, наконец, решила осмотреться. Нора была под стать входу. Большая. Очень большая, я даже не ожидала такого простора.

Вторая странность: в норе светло. Нет, не оттого, что я неплохо вижу в темноте, а оттого, что вокруг меня разливался непривычный, но приятный свет. Осмотревшись, я пришла к выводу, что излучают его несколько десятков светлячков, которые расположились небольшими группками по стенам норы.

Нору заполняло много всякого хлама: и сухие коряги, стоящие у стен, и лиан, с развешенными на них причудливо свернутыми листами, и большой пень, стоящий прямо посреди норы – плоский, словно зализанный, высотой мне примерно по пояс. Вокруг центрального пня стояли пни поменьше, на гладкой поверхности стояли какие-то продолговатые кусочки дерева, в один зачем-то воткнули пучок цветов.

Увлеченная разглядыванием, я не заметила, как из-за стены лиан появилась хозяйка норы. В том, что женщина, стоящая теперь передо мной, является матерью моей новой знакомой, я почти не сомневалась. Вылитая Ррел, только старше. Те же рыжие волосы и веснушки по всему лицу. Вот только в волосах уже просматривалась седина.

Женщина улыбнулась и, потрепав Ррел по макушке, с укором спросила:

– Представишь меня своей новой подруге? Могла бы предупредить, что у нас будут гости. Я бы прибралась в норе, а то от тебя такой беспорядок.

Ррел состроила недовольную рожица, хотя голос женщины звучал доброжелательно. Освободившись от объятий матери и неопределенно махнув в мою сторону, Ррел бросила:

– Нала познакомься, это моя мама – Фее. Мама – это Нала.