Homo Animalis. Бремя славы

Наступила тишина. Львята переваривали сказанное. А я наблюдала за их реакцией. Мне было интересно, насколько глубоко они смогут вникнуть в простую мысль. Конечно, в слова я вкладывала намного больше, чем они могли понять в нежном возрасте. Тем не менее, я бы порадовалась, если бы хоть один из львят начал думать самостоятельно вместо того, чтобы повторять банальные истины…

– … Но ведь каждый вечер Леена сама выбирает тех, на кого мы станем охотиться, – произнес Нобель, развеяв мои надежды. И зачем только мальчишку назвали в честь моего отца? Все равно имя не помогло Нобелю-младшему стать хотя бы немного сообразительнее.

Леона снова пихнула брата в бок, но ничего не сказала. Видимо она понимала, что львенок неправ, но не могла сказать почему. Или просто прочла на моем лице недовольство и решила исправить ситуацию.

– Нет, Нобель. Я говорю о том моменте, когда вокруг тебя бежит стадо, и ты должен сделать единственно правильный выбор. Атаковать того, кого точно сможешь поймать. Кто окажется тебе по силам…

– Мне все по силам! – расхрабрился Нобель. Он встал, расставил лапы, высоко поднял морду и угрожающе, на его взгляд, зарычал. – Я – царь зверей!

Остальные львята покатились со смеху. Я тоже усмехнулась. Нобель засмущался и добавил:

– В смысле скоро им стану…

Тут и я присоединилась к племянникам. Хорошее воображение сыграло злую шутку, и Нобель в роли царя зверей выглядел весьма забавно. Львенок уже сам пожалел о сказанном и решил загладить свою оплошность.

– По крайней мере тебе точно по силам поймать любого, – с ударением на слове «тебе» сказал Нобель. Эти слова моментально стерли смех с моих губ. Я поморщилась. И он туда же. Как и все. Мне вдруг стало неприятно общество малышей, и я постаралась побыстрее завершить разговор, постаравшись не обижать львят.

– Нет, никто из нас не всемогущ. Но чтобы стать такой как «истинная львица» Нала, – на этих словах я снова поморщилась, но раз уж начала говорить, придется договаривать, – вы должны уметь выбирать правильную жертву. Первое – не бросайтесь сразу на случайного, попавшегося под лапы зверя. Посмотрите на остальных вокруг вас. Лучше подождать и выбрать лучше, чем потом бегать от одного зверя к другому. Второе – выбирайте тех, кто больше всего напуган, – или делает вид, что напуган. – Такие, изображая жертву, больше концентрируются на страхе, чем на том, как убежать. – И третье – выбирайте тех, кто при прочих равных слабее и утомленнее остальных. Тогда вас ждет успех.

Слово «успех» вернуло веселье на морды притихших было львят. Они радостно загалдели, обсуждая услышанное.

– Ну, вот и отлично, – с облегчением вздохнула я. – Идите, потренируйтесь выбирать жертву. Поищите каких-нибудь животных вокруг и понаблюдайте за ними.

Стайка львят моментально унеслась, оставив меня одну.

– Только понаблюдайте, слышите, ни на кого не нападать! – крикнула я им вдогонку.

– Привет! – Асла, следившая за моей беседой с львятами издалека, решила сменить детенышей в разговоре со мной, как только молодняк разбежался.

На фоне дружной компании, Асла всегда казалась мне немного потерянной. Не считая меня, она росла единственным подростком в нашем прайде. Все свое свободное время она проводила в компании старших львиц. Не могу сказать, что Аслу тяготило общество взрослых, но желание поболтать со мной возникало при каждом удобном случае. В конце концов, по возрасту я единственная подходила ей в качестве подруги.

Я со своей стороны тепло относилась к Асле, даже считала ее в какой-то мере своей ученицей. Не то, чтобы я наставляла её и воспитывала. Для этого, я думаю, ей хватало Леонессы и Леены. Просто сама Асла старалась во всем подражать мне. Поэтому она всегда расспрашивала, чем я занималась в свободное время.

И сейчас у меня было полное ощущение, что Асла специально ждала моего возвращения.

– Ты опять ходила рисовать картинки на песке? – спросила она, с робостью заглядывая мне в глаза.

– Нет.

У меня было совершенно не то настроение, чтобы вести долгие разговоры на тему моих причуд.

– Ты вроде уже давно не рисуешь…

То ли я хорошо спрятала раздражение, то ли Асла не хотела его замечать.

– Почему? Тебе же очень нравилось. У тебя хорошо получается… А помнишь ты и меня обещала научить, – в голосе Аслы слышались просительные нотки.

Почему все лезут ко мне, когда у меня паршивое настроение? Стараясь не обидеть Аслу, я сказала:

– Как-нибудь потом, ладно?

По морде сестры читалось, что она расстроилась, пришлось объясниться.

– Просто я устала, да и Леена меня ждет, – не то, чтобы я говорила правду, поскольку редко спешила на встречу с матерью. Но, по крайней мере, такая отговорка была существенной для Аслы, и она согласно кивнула в ответ.

Делать было нечего: раз я сказала, что тороплюсь, придется действительно прибавить шагу.

Я легко взобралась на огромный камень, который был любимым наблюдательным пунктом матери. Камень был настолько огромен, что легко мог вместить все тринадцать членов прайда, но сейчас на нем грелась на солнце только Леена.