Homo Гитлер: психограмма диктатора

Несмотря на очевидное могущество Гитлера, его роль пытаются всячески затушевать. Кершоу пишет, что фюрер «стал пленником сил, которые не он породил и чьей динамике он вынужден был подчиниться». Имануэль Гайсс рисует весьма впечатляющую картину: «Подобно неопытному лыжнику, самонадеянно бросившему простой маршрут, Гитлер слишком быстро несся по сложной лыжне, на первом же крутом повороте упал и в конце концов соскользнул в пропасть».[43] Все эти построения довольно едко и коротко высмеял Ром Розенбаум: «Гитлер — ничтожество».[44]

Отдавая честь давней британской традиции, историк Г. Р. Тревор-Ропер с уважением относится к поверженному противнику. В результате он договорился до того, что Гитлер, который с самого начала своей политической карьеры в мюнхенских пивных не расставался с замашками мелкого уголовника, якобы был «искренним и честным» человеком, «убежденным в собственной правоте».[45]

Еще одной попыткой обелить Гитлера является тезис о том, что Русская кампания была превентивной войной.

Однако почему же он не напал на Советский Союз уже летом

1940 года, если так боялся концентрации вблизи границы армий, «готовых к броску», которые могли на следующей неделе вторгнуться на его территорию. «Россия нападет на нас, если мы станем слабы», — заявляет он в беседе с Геббельсом 16 июня

1941 года. «Мы должны действовать. Необходимо вывести Москву из войны, пока Европа покорена и обескровлена. Если позволить Сталину действовать, он большевизирует Европу и установит здесь свой режим. Необходимо перечеркнуть все его расчеты».

Утверждение о превентивном характере войны с Россией относится к области пропагандистских мифов третьего рейха. Гитлер всегда старался выдать свои агрессивные устремления за вынужденные, навязанные ему меры. В конце концов в его мышлении мотив воздаяния стал самостоятельным и возобладал над разумом фюрера. Все его действия превратились в месть, в том числе и истребление евреев. Реактивные ракеты, при помощи которых он пытался разрушить Лондон, были названы «оружие возмездия» (фергельтунгсваффен), сокращенно «Фау-1» и «Фау-2».

Лицемер

Государственная карьера Гитлера началась с клятвопреступления. «В понедельник 30 января 1933 года в два часа пополудни рейхспрезидент Пауль фон Гинденбург привел Адольфа Гитлера к присяге на конституции Веймарской республики и назначил его рейхсканцлером. Фюрер нацистской партии поклялся защищать и соблюдать законы республики, что с любой точки зрения являлось клятвопреступлением».[46]

Следует отметить, что это был уже второй бессовестный обман, который совершил Гитлер в тот памятный день. Рейхспрезидент долго колебался и весьма неохотно согласился назначить фюрера главой правительства, причем обязательным условием этого было включение Гитлером в свой кабинет лидера дойчнационалов Альфреда Гутенберга в качестве гарантий безопасности республики. Сам Гугенберг отказался от этого и поверил крайне ненадежному Гитлеру только потому, что тот всего за 5 минут до присяги дал ему слово сохранить за его партией места в правительстве, где нацисты имели всего два портфеля. Подобная мера могла бы спасти дойчнационалов в случае, если на грядущих выборах они потеряют голоса. Прошло всего два месяца, и Гитлер отказался от своего слова и изменил состав правительства, введя в него еще больше национал-социалистов.

Когда в мае 1933 года Гитлер вошел в большую политику, он сразу же проявил хитрость и лукавство. Его предшественник на посту рейхсканцлера не без успеха пытался при помощи политической конфронтации улучшить положение Германии на международной арене. Гитлер же «выбрал не путь прямой конфронтации, но политику обмана, что впервые проявилось в так называемой "речи мира", произнесенной 17 мая 1933 года».[47]

Гитлер заключил целый ряд спекулятивных международных договоров с Ватиканом, Польшей, Великобританией. Более того, он пошел на целый ряд уступок для своих внешнеполитических партнеров, к чему не были готовы его предшественники в правительстве Веймарской республики. При помощи весьма успешного политического маневра, названного Якобсоном «стратегией грандиозного самоуничижения», Гитлер обманул и расколол консервативные круги Германии и ввел в заблуждение другие страны. Он тщательно скрывал свою убийственную концепцию жизненного пространства, на которой было основано требование пересмотра условий Версальского мирного договора. Затем он представил дело так, как будто желал только ограничиться этим требованием.