HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая

Так вот… Косточкин был умен. И закален невзгодами. Увы, не он поделил с помощником НачПУ СФ по комсомолу членские взносы комсомольцев флота. Помнишь историю? Ну стартовый капитал для новой жизни? Или жизни в новых условиях?..

Ты пиво-то пей. Не слышал истории? Потом расскажу.

Косточкин по-другому начал. На выходное пособие три человека в шинелях, уволенные в запас, купили билет в Челябинск. Пособий на только «туда» хватило. А может, и задумка в этом заключалась. Типа не сделаешь – возвращаться незачем.

Бросили «морского». Косточкин, Юра, Серега…

Ехать выпало Сереге – «Малышу». В кавычках, потому что ростом под два метра и весом на 150 кг. «Малютка Джон» этакий, как у Робина Гуда соратник.

– Все деньги, если заработаем, бедным отдадим, – сказал Косточкин. На недоуменные взгляды товарищей пояснил: – А бедные – это мы, уволенные в запас офицеры.

Взгляды посветлели и даже загорелись надеждой.

Ну что, заплакал Серега, жену обнял, с детьми простился, поехал. В никуда. «Морской» ему выпал, а это серьезно… Обязывает.

А надо сказать, Челябинск не только руду плавит, но и почти всю корабельную пиротехнику делает.

А на Севере путина грядет, а в море без ракет и фальшфейеров – не моги, регистр не пускает. А купить негде. Вот Косточкин и рискнул со друзьями. Он тогда в эскадру североморскую с ТОФа после академии перебрался.

Серега имел при себе только адрес завода, с сигнальной ракеты содранный. Бумажка – сертификат.

Но ничего, добрался, потряс за хоботы охрану, узнал адрес директора. Ночью начал грохотать кулаками в железные ворота ограды дома.

Хозяин вышел.

– Ты кто?

– Офицер Северного флота. Видишь, пешком до вас добирался, – и показал в качестве доказательства дырявую подошву на ботинке.

Директор проникся, в дом пустил. Он тоже срочную на Севере тянул. Слово за слово… Уехал Серега из Челябинска, сопровождая три вагона пиротехники, за которые не заплатил ни копейки. И в новых ботинках рыжего цвета, купленных директором. Ну и что, что не в тон форме, зато «Саламандр». Серега в этих ботинках потом еще лет семь ходил. Говорят, даже ночью не снимал – счастливые. Хотя думаю, врут. С женой и в ботинках кувыркаться? Жена, может, и поймет, а кто другая вдруг окажется, пока супруга на материке? Нет, точно врут.

Пиротехника ушла «на ура», с заводом и директором за пиротехнику и обувь расплатились.

И началась взаимовыгодная карусель.

– Ты куда увольняешься? Ах, в Молдавию… А на тебе 400 долларов на открытие фирмы. Потом созвонимся.

– А ты куда? Ах, в Киев. И тебе 400.

Через год 46 фирм по всей стране, голова в Питере… и Молдавия, и Украина, и Прибалтика, и Белоруссия… Из таких, как мы, образовался, говоря современным языком, холдинг.

А рулили им Косточкин и Юра. Кто такой Юра? А оно тебе надо? Вот Косточкин… Занимались мы комплексным снабжением кораблей и судов. Все, что угодно просите, у нас есть. А нет – доставим за сутки. И просили.

Косточкин мне две фуры биноклей прислал для Речфлота. Таможня требовала провести их как высокоточную оптическую технику по ТВЭД, типа микроскопов. Но я ж офицер… Я провел как оконное стекло и детские игрушки, калейдоскопы. С тех пор и не люблю таможенников. Крови попили.

Деньга пошла. Причем у всех.

И начали мы собираться раз в полгода в разных местах. Хозяин принимает, мы опытом делимся и финансовые отчеты представляем. Все по-взрослому.

Настал черед Волгограда директоров принимать.

Звонит мне Севастополь: место в купе забронировано, добирайся до Дебальцево. Это потому, что из Севастополя есть прямой поезд в Волгоград, а из Киева – нет. Добрался. Сел в купе. Народ уже принял. Ароматы… Понятно, и мне налили.

Лезу на верхнюю полку – не помещаюсь. Что-то большое и длинное под матрасом лежит.

– Мужики, у меня под матрасом труп, что ли? Окоченевший уже, твердый? Наглый пассажир был, что ли, мое место занял?

Нервы у меня тогда крепкие были, необходимость понимал.

– Да нет, это мы РГБ в Волгоград везем. Ложись, спи…

Утром таможня.

– А что это за пустые коробки сверху? – таможенник спрашивает.

– Так это мусор, от прежних пассажиров, – вяло отбиваемся мы.

Буй давит в спину и заставляет вспомнить: «Статья УК такая-то. Контрабанда. От 8 до 11 лет».

Не правы они что-то. 11 слишком много. Может, таможенника убить? Срок тот же, зато какое удовольствие!

– Брат, а тебе не кажется, что улыбка Франклина так же загадочна, как улыбка Джоконды?

Таможенник ушел рассматривать банкноту ближе к свету, в коридор. Ценитель прекрасного. И исчез. Ф-фу…

В Волгограде нас встретили. Едем за Комсомольский, город-спутник, на турбазу.

Красиво. Домики, речушка, глубиной метра в полтора, огибает строения. Запах и краски осенних прелых листьев радуют глаз, пьянят голову и услаждают нюх. От соблазнов вдали… Хорошо!

Днем доклады, вечером… А ты «Особенности национальной охоты» смотрел? Так чего я буду повторяться… И менты, и плоты, и зажатые ими, и все остальное. Интересно? Ну, ладно. У нас побогаче, чем у Рогожкина было. Два ведра раков ежедневно, шашлык из осетрины. Водка гекалитрами.