Homo Negans: Человек отрицающий

Резко дернув несчастную, она подвела её к зияющей темени пруда и поставила так, чтобы кровь капала именно в него. Сначала поверхность воды оставалась спокойной, лишь маленькие расходящиеся от капель круги искажали отражение неба в обрамлении толстой каменной рамы. Если бы кто-нибудь из двух стоящих у пруда пригляделся к этому зеркальному образу, то смог бы даже заметить маленькое темное пятнышко квадрокоптера, маячащее в вышине у них над головами.

Но тут вязкая субстанция будто начала вскипать, и водное зеркало раскололось на сотни частей, расплавилось, растеклось. Из черной бездны на поверхность подминались жадно оскаленные пасти, глотающие капающую кровь. Рори подумал, что это змеи, потому что их блестящие черные, будто резиновые, тела беспрестанно извивались.

– Это же конгеры, – с ужасном выдохнула Ив.

– Рыбы такие, угри, – пояснил изумленному Рори Ламфада, – они иногда попадаются в сети рыбакам, но их всегда выбрасывают. Старейшины рассказывали, что раньше их вообще только в реках ловили, а после Войны и Потопа они мутировали: стали чаще встречаться в море, вырастают просто огромные и даже пытались нападать на людей в старых деревянных лодках, пока те были в ходу.

– Ничего себе рыбы, мерзость какая, больше на змей похожи. – Правда змей Рори видел только в виртах на биологии, но они ему тоже ужасно не понравились. Ядовитые кусачи твари, да еще и без ног.

– Ну да, эти, говорят, и по земле могут запросто ползать. Маэл рассказывал, что когда-то давно, до того еще, как стену построили, угорь даже утащил в воду ребенка, а так они всяких зверей могли по кустам возле рек хватать, кошек там или собак.

Лицо длиннорукого скривилось от отвращения, но он все равно приблизил картинку и смотрел, как зубастые треугольные морды прожорливо распахивались, ловя густые красные капли девичьей крови, а их тела переплелись в один тошнотворный лоснящийся комок плоти.

Неожиданно черная женщина запустила в пруд обе руки, и Рори подумал, что сейчас то конгеры ей их и оттяпают, но та ловко выхватила из общей массы двух угрей помельче. Она крепко зажимала извивающиеся тела чуть ниже двух оттопыренных плавников у головы, не давая тварям себя укусить, и подняла вверх обе руки, демонстрируя их толпе. Люди стали выкрикивать славу и хвалу уже ей, называя всемогущей жрицей и сестрой покровителей.

– Понятно теперь, что за монумент они себе отгрохали, – прокомментировал он.

– Значит этот шар – типа памятник угрям? – с недоумением в голосе откликнулся Рори.

– Скорее тотем, они, похоже, им поклоняются, – сказала Ив, брезгливо передернув плечами.

Жрица наконец бросила конгеров обратно к их склизким собратьям и отвела руку девушки от пруда, а затем под одобрительные возгласы толпы перетянула рану белой тряпицей.

– Надеюсь на этом всё, – облегченно произнес Рори.

– Не думаю, – процедил Ламфада.

– Кровь избранницы чиста и покровители согласны взять её в жены! – ликовала жрица, – так проводим же её в путь по священной дороге!

Двое помощников подхватили девушку под руки, толпа расступилась, пропуская их и женщину в черном вперед, а затем все вместе они двинулись из деревни по мощеной дороге, ведущей к морю. Люди испытывали облегчение от того, что скоро все закончится, и были уже более оживлены, а может даже возбуждены предвкушением развязки. Все груженые мясом телеги покатили вслед за этим странным сборищем.

– Они идут к нам. – Констатировал Ламфада глухим, бесцветным голосом.

– Но зачем? Что они хотят с ней сделать? Бросить в воду? Так воды же и нет пока! – Рори обернулся и с удивлением обнаружил, что вода уже рядом. Еще недавно казавшаяся далекой кромка подступала и была не более чем в километре от лодки.

Все трое путешественников посмотрели в сторону горизонта.

– Ламф, или мой поджаренный мозг совсем заглючило, как и опасался братец, или эта вода шевелится, – медленно выдавила из себя Ив.

Ламф без лишних слов отвел муху от идущей по дороге процессии и направил её к линии отлива. По сравнению с тем, что они через несколько минут увидели на экране, все недавние ночные кошмары показались Рори лишь забавными фантазиями.

Подбирающаяся всё ближе к берегу и шлюпке вода кишела угрями. Это уже была не жидкость, а живая масса, состоящая из миллионов голодных существ. Рори почему-то точно знал, что они голодны, и теперь понял, для чего предназначалось столько овечьих туш.

Некоторые самые крупные особи ползли впереди, по-змеиному извиваясь, отталкиваясь от песчаного дна мощными уплощенными хвостами и оставляя на нем лентовидные орнаменты. На их спинах плясали солнечные блики, а звук, издаваемый угрями при движении, был похож на многократно усиленный шум прибоя. Это зрелище могло бы показаться красивым, если бы не внушало людям такой первобытный, животный страх. Рори впервые в жизни почувствовал себя добычей.

– В шлюпку, скорее! – скомандовала Ив.

– Но как же девушка? – возмутился Ламфада. – Эти психи точно её в жертву принусут!

– Но как мы отобьем её у толпы, как ты верно заметил, невменяемых островитян?