Homo Viridae: человек как вирус

Считается, что ближе к закату династии Хань, Чжан Чжунцзин увидел беспорядки и эпидемии, общекитайские беды и трудности, и картина страданий собственного народа вызвала у него такую решимость заниматься медициной, что он сел и написал 16 томов обо всем медицинском, что смог найти в Китае. Помимо остальных книг, обсуждаемый «Трактат о фебрильных и других заболеваниях» основан прежде всего на «Иглоукалывании и прижигании», но как бы то ни было, что бы мы с вами ни обсуждали, первоначальный вид и содержание книги, хотя она и была исследована более поздними поколениями, до сих пор не восстановлены даже приблизительно. «Трактат о фебрильных болезнях», известный последующим поколениям, был составлен Ван Шухэ, имперским врачом династии Западная Цзинь. Не вдаваясь в детали, достаточно сказать, что «Трактат» разбирали на куски и цитаты и публиковали в разных сборниках их интерпретации со ссылкой на утерянный оригинал. В итоге это снова пересобрали и сделали вот такой памятник литературы и медицины.

«Трактат о фебрильных болезнях», вероятней всего, содержал в общих чертах огромное количество травяных рецептов, классификацию известных заболеваний и разделы о диагностике. Выглядело это так. В основе диагностики помимо сбора ключевых симптомов – состояние языка и пульс. Болезни классифицируются по принципу готовых паттернов. Причина: внешняя/внутренняя, вызвана холодом или теплом, дефицитом чего-то или избытком, болезнь относится к инь или к ян. Исходя из этого, назначается и лечение. Если болезнь вызвана холодом – необходим горячий рецепт. Если болезнь из-за упавшего в организме количества инь – необходимо её восполнить, и так далее. Растения, минералы и животные, необходимые для лекарств, категорируются по вкусу, меридиану (к чему относится), природе своей ци и приписываемой функции.

При этом распределение в рамках этих классификаций произошло в ходе наблюдений самого разного толка. Например, ученый-конфуцианец Дун Чжуншу (150 г. до н. э.) писал: «…Гиббоны похожи на макак, но они крупнее и черного цвета. Длинные предплечья позволяют ему жить до 800 лет, потому что благодаря им он может лучше контролировать свое дыхание…»

Такая классификация стала иметь следующие последствия, к примеру цветок красного цвета относится к феномену огня, а значит, к высокой температуре и соответственно может быть показан при болях в сердце, так как этот орган имеет ту же природу. Последующие поколения дополняли эти труды, как, например, в «Яосин Лунь» (药性; 藥性 論; «Трактат о природе лекарственных трав»), времен династии Тан VII века. Это этакая энциклопедия по фитотерапии. Рецепты и их сложность росли и множились, создавая самый большой в истории человечества миф псевдонаучной медицины, не имеющей почти ничего общего с реальным миром. Конечно, как и в случае с гуморальной теорией, некоторые гипотезы работали. Жар тела лучше сбивать, охлаждая его (тело). Но это совершенно не работает с более сложными моделями.

Проще говоря, если в основе какой-либо системы по накоплению знаний лежит вера, эта система, даже развиваясь, не приходит к рациональным выводам. Сегодня традиционная китайская медицина – это хитросплетение самых разных рецептов, где всё ещё можно встретить фетиши, выбранные на основании внешних характеристик животного (коготь тигра), редкости или сложности добывания или попросту жестоких традициий (живое животное или умертвленное недавно содержит более сильную ци).

Наследие Греции не было уникальным, уникальным было заложенное в нем сомнение в отношении самого себя. Изобретя оружие, нам нужно было его использовать на практике. Бесконечно проверять его эффективность. Сомневаться в нем, а не верить в него. Везде, где к зарождающейся науке подошли с точки зрения устаревшей концепции веры в сверхъестественное, оно, оружие, и осталось сверхъестественным, исцеляя ци, но будучи при этом совершенно бесполезным против тифа или холеры.

Эпоха компиляции

Удержать империи незыблемыми и постоянными мы не могли как ни старались. Всегда находились камни преткновения. И рядом с каждой империей, рано или поздно вырастала еще одна, сменявшая её со временем. Всегда были те, кого что-то не устраивало. Так вышло, что и Рим, Вечный город, в центре тысячелетней империи был таким не одним. Второй вечный город оказался совсем рядом, так что странствующим ученым, медикам и философам, которых не устраивали римские порядки, далеко плыть не пришлось. И это не Константинополь, как может показаться с первого взгляда, а Александрия. Именно она была вторым греческим центром после Рима. Основанная Александром Великим в апреле 331 г. до н. э., она изначально была заложена, чтобы заменить старую греческую колонию в Навкратисе и стать новым эллинистическим центром в Египте, объединить две культуры. Но империя Александра распалась, а он при жизни так и не вернулся в город.