Honey you're starting something deep inside of me (СИ)

Что подразумевалось под таинственной «оперной частью», не знал никто. Кроме Фредди, который на любые расспросы загадочно посмеивался и обещал, что в итоге у них получится настоящий шедевр. Оставалось ему просто довериться. А работа над той самой Рапсодией шла полным ходом. Песня отнимала столько времени и сил, что ребята зачастую до поздней ночи записывали в студии, возвращаясь изрядно уставшими и раздраженными, но полностью удовлетворёнными результатами. Уже на ранних этапах виден был потенциал песни, и казалось, что лучше и придумать нельзя, но всех участников группы, буквально болевших своим детищем, было не остановить. Они добавляли, переписывали, доводя до совершенства, корректировали снова и снова. Потрепанная пленка с наклеенными кусками через некоторое время напоминала зебру, а позже вообще пришлось делать копию, потому что высокие частоты просто напросто пропадали с истертой поверхности.

Кейт стала чаще заглядывать в студию, заинтересовавшись песней. За творческим процессом создания было просто приятно наблюдать. Выспавшись, она тихо приходила и удобно устраивалась на диване, проводя так беззаботные часы. Но сегодняшний день был особенным. Роджер должен был записывать оперную часть. По такому случаю Кейт даже встала рано, сгорая от любопытства. Барабанщик славился фальцетом, но все же услышать от него исполнение оперы было любопытно.

На улице было сыро и пасмурно, по двору лениво разгуливали петухи. Когда Роджер и Кейт пришли в студию, работа там уже шла полным ходом. Брайан записывал свое гитарное соло, которое шло примерно перед частью Роджера. Барабанщик громко плюхнулся на диван, на ходу прикуривая сигарету. На носу неизменно красовались солнцезащитные очки, скрывавшие сонно прикрытые глаза.

— Дорогуша, ты бы не злоупотреблял сигаретами, — вместо приветствия посоветовал Фредди, — у тебя сегодня серьезная запись.

— Сам разберусь, — тихо бросил Роджер.

К раздраженному по утрам барабанщику все уже давно привыкли. Он либо долго ворчал и огрызался, или в лучшем случае сидел молча, часто зевая.

— Вот, кстати, — спохватился Фред, протягивая Роджеру текст, написанный неровным почерком на обороте телефонного справочника, — слов у тебя немного, но ты хотя бы посмотри.

Роджер даже снял очки, читая строчки песни в приглушенном свете. Кейт сидела рядом, поджав под себя ноги. Она положила голову барабанщику на плечо, с интересом заглядывая в листок.

— Галилео? — удивленно спросил барабанщик, еще раз перечитывая свои строки. — Что это значит?

Фредди загадочно улыбался, стоя в пол оборота, словно не слыша возмущений.

— Не представляю, что из этого выйдет, — уже тише сетовал Роджер, тяжело вздыхая.

— Не ворчи. — Кейт легонько толкнула его в плечо. — Разве часто Фредди предлагает что-то нехорошее?

— Нет, но… — хотел было поспорить он.

— Проснись ты на пару часов позже, и тебя бы все устраивало, — осторожно подметила Кейт.

Роджер раздраженно фыркнул, решив не отвечать. Потому что так оно и было. Девушка примирительно улыбнулась, снова устраиваясь на плече барабанщика. Брайан все еще играл, вновь перезаписывая итак уже идеальную партию. Наконец они с Фредди решили, что лучше уже некуда, и стоит взяться за следующую часть. Все взгляды устремились на Роджера.

— Твой выход, дорогуша, — в предвкушении улыбнулся Фред.

— Я еще не распелся, — бросил барабанщик, недовольно хмурясь, под всеобщий раздраженный вздох.

— Ну так чего ты ждешь? — возмутился фронтмен. — Давай распевайся и бегом петь!

Роджер прокашлялся, глубоко вздохнул и начал. Неизвестно, что смешного было в обыкновенной распевке, но всех словно подкосило. Кейт прыснула, лицом уткнувшись барабанщику в плечо, чтобы не рассмеяться в голос. Джон закусил губу и смешно зажмурился, растекаясь в своем кресле. Брайан и Рой Бейкер, сидевшие за панелью управления, синхронно согнулись пополам, в приступе беззвучного смеха. Фредди же просто широко улыбался, удовлетворенно кивая.

— Что смешного? — возмутился Роджер, обиженно оглядывая всех присутствующих.

— Ничего-ничего, — выдохнув, заверил его Джон.

— И ты туда же? — обиженно спросил барабанщик, скидывая Кейт с плеча.

Она отодвинулась, закрывая лицо руками.

— Да все отлично, — отмахивалась девушка, садясь подальше от раздраженного Роджера.

— Не слушай их, — попросил Фредди, взглядом намекая друзьям, что пора бы заткнуться, — иди пой.

Роджера действительно нежелательно было лишний раз злить. Рассерженный по утрам, он мог просто обидеться и уйти, чего сейчас просто нельзя было допускать. Барабанщик надел наушники.

— Включай, — сказал он, настроившись.

Заиграла музыка и песня на фоне, а затем Роджер запел злополучное «Галилео». Если с распевки все просто тихо посмеивались, то сейчас студия взорвалась громким хохотом. Кейт упала на мягкие подушки, закрывая лицо руками, часто вздрагивая от смеха. Брайан развернулся на стуле, словно прячась от барабанщика, стоявшего перед ним за стеклом. Джон откинулся на спинку кресла, тоже смеясь в голос. Кажется, даже Фредди нашел эту своеобразную оперу забавной.