Honey you're starting something deep inside of me (СИ)

— Что вы смеетесь? — обиженно кричал в микрофон Роджер, смешно вскидывая брови.

— Родж, это просто шикарно! — все еще посмеиваясь, то ли в шутку, то ли серьезно восхищался Брайан.

— Да хватит! — барабанщик беспомощно огрызался. — Не заткнетесь, и я ничего больше петь не буду!

— Так, тихо! — Фредди прикрикнул, видимо, восприняв угрозу всерьез.

Все с трудом умолкли, изо всех сил стараясь держаться.

— Давай еще, — попросил в микрофон Фред.

Со следующими «Галилео» все повторялось снова, и всеобщая истерика только усиливалась. Роджер попрежнему возникал, но уходить всё-таки не спешил. Кроме шуток, получалось у него и правда замечательно, но Фредди этого было мало. Он непреклонно просил петь выше. Рой сбивался со счета, уже в который раз перезаписывая фрагмент.

— Ну как? — спрашивал Роджер, в очередной раз спев пресловутое «Галилео».

Он наконец полностью проснулся и, кажется, вошел во вкус. Барабанщик пел уже с бо́льшим энтузиазмом, размахивая руками, словно настоящая оперная певица. Смех в студии подутих, потому что у всех уже болели щеки, и слезились глаза.

— Выше, — настаивал на своем Фредди, каждый раз сосредоточенно вслушиваясь.

— Можешь еще выше? — уточнил Джон.

— Могу, но тогда меня услышат только собаки, — ответил Роджер. — Ладно, врубай.

От бесконечных «Галилео» уже звенело в ушах. Про время все забыли, начав серьезно вслушиваться в голос. Казалось, что каждый раз Роджер пел практически одинаково, но Фредди все равно требовал выше. Видно было, что барабанщик старался изо всех сил, принципиально стремясь довести пение до идеала, ну или хотя бы до того момента, пока удовлетворен не будет фронтмен.

— У меня яйца уже в горле стоят, — не выдержав, выругался Роджер, — мы закончили?

— Дорогуша, я тебя обожаю! — наконец удовлетворенно воскликнул Фредди. — Идеально получилось.

— Ну наконец-то, — облегченно вздохнул Роджер, собираясь уже уходить.

— Не так быстро, — остановил его Фред, — у тебя там еще пара строк…

***

На продолжение оперы Кейт уже не осталась. Из студии она вышла ближе к вечеру, удивившись так быстро пролетевшему времени. Дома снова было пусто и как-то печально. Такую жизнь нельзя было назвать полным одиночеством, но Кейт все же скучала, с утра до вечера не видя друзей, редко выбираясь куда-нибудь дальше двора. В деревню ходить смысла не было никакого, а все окрестные красоты она уже обошла с имитированными пленэрами. Как бы Кейт не наслаждалась тишиной и спокойствием в первое время, теперь все это начинало давить и ощутимо нервировать.

Сейчас решено было заняться рисованием. Процесс подходил на такие случаи просто идеально, потому что убивал все свободное время подчистую, требуя при этом полной сосредоточенности и отключения от некоторых проблем. К тому же Кейт до безумия любила рисовать, ощущая любимое дело как глоток свежего воздуха в такой приевшейся деревенской скуке.

Сегодня рука потянулась к пеналу с простыми карандашами, а воображение вернулось в недавнее веселье. На полотне сразу же вырисовывались еще пока не узнаваемые, но уже живые фигуры Фредди, сгорбившегося перед пультом управления, Брайана и Роя на стульях рядом с ним, Джона в своем кресле, и главной иконы этого представления — Роджера, в позе величественной оперной певицы. Кейт невольно рассмеялась, живо вспоминая утреннюю забаву.

Барабанщик сегодня по обыкновению вернулся поздним вечером. Он вошел в комнату, тихо напевая фрагменты Рапсодии, которые во время записи приходилось прослушивать по многу раз. Он молча ушел в душ, затем вернулся снова в одних штанах и подошел к кровати. Кейт в упор его не замечала, не желая отрываться от работы лишний раз. То уже была привычная ситуация, нужно было дать ей время закончить. Но Роджеру сегодня не хотелось ждать. Он едва ощутимо коснулся плеча девушки, заставляя ее вздрогнуть и едва не выронить карандаш. Губы растянулись в усмешке от этого неловкого движения. Он сел на кровать совсем рядом, грудью прижимаясь в сгорбленной спине, заглядывая девушке через плечо, крепко обнимая.

— Подожди немного, — сосредоточенно хмурясь, попросила Кейт, упорно стараясь не обращать внимания на разливавшийся по всему телу жар от прикосновений.

— Я устал, — жаловался Роджер, прижимаясь щекой к узкому плечу девушки, — хочу расслабиться.

— Пару минут, и спать, — заверила его Кейт, наивно надеясь, что он хочет именно этого.

— Не хочу спать, — упрямо заявил барабанщик, в момент опровергая самое безобидное предположение.