Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

— Я… я разбудила учителя… — чуть запыхавшимся голосом произнесла девушка с отломанной рукой.

— Весьма вовремя. Я как раз рассказывала Ребису о нашей школе.

— Здравствуй, Ребис. Мне успели кое-что рассказать о тебе, — обратился ко мне Конго спокойным и безжизненным голосом. — Прошу прощения, что не смог сразу обо всём позаботиться. Это моя вина.

Мужчина чуть поклонился мне, что делало его ещё больше похожим на монаха…

Глава 6 Самоцветы и луна

* * *

Большую часть сознательной жизни рядом со мной был только один разумный собеседник. Одно лицо, один голос и почти всегда одни и те же мысли. Стефан, особенно в последние десятилетия своей жизни, являлся не самым лучшим собеседником, которому можно было излить душу или просто поболтать на отвлеченные темы. Куда приятней было общаться с роботами, когда те работали. Однако этот человек сыграл немаловажную роль в становлении моей новой личности и характера. С потерей памяти многое было утрачено, что приходилось выстраивать буквально с нуля.

Благодаря самым разнообразным источникам информации, чем была богата Александрия, мне удалось хорошо адаптироваться в социальной среде. Фильмы и книги не позволяли полностью понять и прочувствовать всё до мелочей, но они дали знания и понимание тех или иных вещей. Обладая теорией, я в свою очередь не упускал случая применить ее на практике с единственным человеком в окружении. Простые разговоры ни о чем, приземленные споры, длительные дискуссии и многое другое по-настоящему закалили меня и смогли подготовить к сегодняшнему дню.

Первая встреча с незнакомым «человеком».

Столь скорое расставание.

Медитативное одиночество на пляже.

Долгий путь к мысу под дождем.

И новые знакомства…

Я всё это так или иначе где-то видел. У меня не было никакого сильного удивления или шока от происходящего. Напротив, местами имелось вполне чёткое понимание ситуации и того, что следует делать и что может произойти. Внутренне я был готов даже к инопланетному вторжению с Марса, отчего уединённая беседа с этим «Конго» воспринималась мною вполне спокойно.

Лысый мужчина после весьма необычного знакомства попросил меня проследовать за ним. Он хотел побеседовать со мной лично, а потому попросил всех остальных продолжить заниматься своими делами. Кристальные девы, неуверенно переглядываясь между собой, явно хотели узнать, о чём будет наш разговор, но не стали противиться просьбе своего учителя.

Помахав им, я последовал за здоровяком.

На всякий случай держась от него на расстоянии, мы молча начали идти по коридорам этого необычного здания. Ничего интересного за время этой прогулки я так и не обнаружил. Ни источников света, ни мебели, ни отделки. Толком ничего не было. Снаружи постройка выглядела внушительно и монументально, но внутри оказалась всего лишь бетонной светло-серой коробкой с высоченными колоннами и редкими стенами.

По пути нам никто не встретился, а вокруг было подозрительно тихо.

Ни шума голосов, ни знакомого стука каблуков по полу. Создавалось странное и очень даже знакомое впечатление заброшенности. Только, поднявшись на третий этаж по широкой лестнице и пройдясь по пустому залу с квадратными колоннами, я наконец увидел рабочее место Конго.

Оно оказалось очень скромным, под стать этому месту.

У самой дальней стены, где было огромное окно с ромбовидной решеткой, стоял одинокий простой стол из дерева на тонких ножках. Он был абсолютно пуст, а рядом даже ни одного стула не стояло. По бокам у стен возвышалось несколько высоких шкафов, набитых свитками и книгами. Почти такие же шкафы стояли у Рутил внизу, только эти были раза в два ниже.

И больше никакой мебели здесь не было.

Подойдя ближе к столу, Конго ускорил шаг и быстро оказался по другую сторону стола.

Я в свою очередь встал перед столом и ждал, когда он начнёт говорить.

Внимательно меня оглядев, он кивнул своим мыслям и заговорил:

— Ещё раз прошу прощения за все доставленные неудобства, — вновь поклонился он. — Мне уже успели кое-что рассказать о тебе, когда я только проснулся. Ты — необычный самоцвет, обладающий языком и развитым самосознанием, которого сумела вытащить на берег Аквамарин.

— Именно так, — кивнул я.

— Воды морей и океанов с давних пор стали местами пустынными и в какой-то мере даже мёртвым, — его холодный голос разносился лёгким эхом по этажу. — Я удивлён появлением нового самоцвета из моря. Ребис, ты можешь рассказать, откуда ты прибыл и поведать свою историю? Ты был рождён под толщей воды или оказался там не по своей воле?