И-2 (СИ)

— Пыточных дел мастер. Именно мастер. Хотя из всех орудий она использовала лишь щипчики и нитку. Умелого мастера очень любили использовать на тех, кого надо было уговорить или сломать морально, но без использования химии или уродующих пыток. Клиента намертво закрепляли на кушетке, а затем появлялась она. Не задав ни единого вопроса, она склонялась над обездвиженным клиентом и… начинала приводить ему брови в порядок. Она молча выщипывала волосок за волоском, делала паузу, оглядывала, иногда бралась за нитку, зажимая один из концов в плотно сжатых не подкрашенных губах. Снова пауза. В дело опять идут щипчики. И очень скоро прикованный к кушетке клиент — неважно юнец или мускулистый мужик, ученый или наемник-боец — начинал истошно орать, выть, скулить, ссаться и сраться под себя, с визгом обещать, что все расскажут или сделают как надо. Только не надо больше делать ему красивые брови! Не надо сук-а-а! Не надо! А она, не слушая, молча продолжала. Доведя дело до конца, она вставала и молча уходила. А на кушетке оставался потерявший сознание и обосравшийся клиент с идеальными бровями. Прямо сука идеальными — она всегда угадывала какой стиль для него лучше. И делала как надо. Когда клиент приходил в себя, он, даже видя, что ее уже нет, никогда не кобенился и не сопротивлялся. Нет. Наоборот — очень вежливо и тихо он спрашивал, что ему надо сделать, чтобы больше никогда не увидеть рядом с собой этой тощей и почти невесомой девки с щипчиками…

— Я впечатлен — ожил Каппа, поняв, что моя история закончена.

— Охрене-е-еть — выдохнул накачанный гоблин — Что у нее за щипчики такие были, коменданте? Особый металл? Зубцы? Или она им кожу лба до кости пробивала?

— Ты нихрена не понял — подытожил я и потянулся за свертком с едой — Валите рубить лианы, гоблины.

— Но…

Поймав мой взгляд, гоблин подавился следующими словами и поспешил вперед, уводя за собой остальных.

— Сломанные женщины — страшные женщины — повторил свой кивок Каппа, открывая дверь машины.

— Ты тоже нихрена не понял — проворчал я — Не все так просто. Ты решил, что мол ее изнасиловали — и она стала мстить всем мужикам на белом свете? Типа в душе ее расцвел душный цветок черной мести и своей вонью не давал ей покоя? Нет! Она свои фокусы проделывала и с бабами. И даже с теми из них, кто тоже в прошлом был жертвой изнасилования. Ей было плевать на их предысторию. И делала она это не за деньги — всегда брала меньше предлагаемого, жила в убогой крохотной квартирке, питалась консервированным дерьмом, носила дешевую одежду и все свободное время не отлипала от сериалов про ловлю маньяков очередной полицейской бригадой. Я наблюдал за ней — в то время я вроде как подыскивал целую команду узкоспециализированных профи. И оказалось, что она нихера не профи — просто эта тощая бесцветная баба каким-то образом умела внушить своим жертвам особый страх. Сама не понимая как у нее это получалось. Она ничего не хотела от жизни — ее устраивал даже крохотный размер ее допотопного телевизора. А жопу она мыла самым дешевым хозяйственным мылом, его же использовала вместо шампуня — и тоже не жаловалась. Ей на все было плевать. Даже на собственную жизнь. Так что мне она не подошла — невозможно контролировать того, кто ничего не хочет, ничем не дорожит и никого не боится. Да и сдохла она вскоре. Кончила херово — по пути домой ее изнасиловали обдолбанные подростки, затем издевались пару часов, пытаясь заживо освежевать, выжгли окурки глаза, натолкали песка и собачьего дерьма во все щели, облили какой-то едкой хренью, только затем добив. За нее никто не мстил. Изуродованное тело зашвырнули в будущий грибной корм и дело было закрыто.

— Тогда почему ты вспомнил о ней, лид? Она ведь тебя не впечатлила…

— Чтобы до вас дошло — не важен внешний вид, не важна физическая сила. Той бабе хватало малого, чтобы заставить обосраться от страха почти любого мужика. А некоторые, даже нарастив под полцентнера мышц, не впечатлят собой даже крысу. Почему я вспомнил именно про нее? Да потому что я так и не понял, чем она сука на них так действует… не раскрыл ее секрета.

— А окажись ты привязанным к тому столу, а она склонись над тобой с щипчиками…

— Я бы не сломался — с уверенностью ответил я и в моей памяти чередой вспышек пронеслись рваные воспоминания о той странной девке с обгрызенными до мяса ногтями, девке воняющей дешевым мылом и еще более дешевой лапшой с устричным соусом — Нет… я бы не сломался.

— А… я уже утомил тебя, лид. Ты заслужил отдых…

— Говори.

— Рыжая?

— Дура мечтавшая стать волшебницей, но решившая стать насекомым? — рассмеялся я — Безумная кобылка красотка?

— Да. Джоранн.

— Обычного гоблина она напугает влегкую — проворчал я, окончательно смирившись с тем, что больше поспать мне не дадут — Гражданского. Враз обосраться заставит одной своей улыбкой. Задатки у ней есть, если не похоронит их.

— Щипчики! — проворчал с чего-то вернувшийся подкачанный гоблин — Это ж как пальцем ткнуть! Мерде! Кто это заметит?

— Пальцем ткнуть? — усмехнулся я, пододвигаясь ближе к открытому окну.

— Си, коменданте!