I

- После трёхсот лет на бренной земле вполне можно отличить

чудо от спасительно мерцающей свечи на краю леса. Да и что

такое свечи по сравнению с океаном жизни, которым светились её

глаза. Я видела этот свет, в каждом её шаге и каждом движении,

в каждом её слове. Я даже чувствовала, как он растекается по

моему телу. Я знала, что он сделаем меня сильнее и увереннее в

себе, но я никогда не предполагала, что этот свет сделает меня

лучше.

Константин Подгорный

Матушка Готель

Роман в одиннадцати главах. Основано на сказке и реальных событиях.

I

- Нет ничего страшного в лесу, кроме хруста веток под твоими

ногами. Ничто, ни деревья, ни птицы, ни высокая трава не обидят

тебя, даже если ты всего лишь маленькая девочка. Но стоит

только сделать один неосторожный шаг, и он отзовется в округе

громким эхом, привлекая внимание со всех уголков леса. Потому

важно ступать осторожно, не беспокоя природу и её обитателей.

Я очень любила лес. Сколько я себя помню, я проводила в нем все

свое время. Поля тоже красивы. Они завораживают взгляд своей

бескрайностью, и, прикрывшись ладонью от солнца, ты пытаешься

разглядеть линию, где они сливаются с небом. Но находиться в них

неуютно, потому что всякий разглядит тебя там, и всякий

спросит тебя, "что ты тут делаешь?", особенно, если ты всего

лишь маленькая девочка.

В ответ, лес может быть очень благодарным. Он укроет тебя

от дождя под широкими ветвями, позволит набрать хвороста для

костра, а если ты достаточно терпелива, угостит тебя ягодами

или орешками.

Я сидела в зарослях и рассматривала медленно ползущую по

траве улитку. Мне чрезвычайно скоро уже нужно было

возвращаться в деревню, но улитка ползла так медленно, а мне так

хотелось удостовериться, что она, наконец, доберется до края

листа. Потому я сидела смирно, пристально следя за её движением

по зеленой дорожке.

В руке у этой девочки были ягоды, которые она насобирала и про которые за своими

наблюдениями совершенно забыла. Под особой детской теплотой ягоды теряли форму и шли

соком, но её внимание оставалось прикованным к улитке и не нарушалось, ни досаждающим

писком комаров, ни беспрестанным расчесыванием их укусов. Это была Готель - девочка шести

лет, веселая и живая, с милым белым личиком, острым носом и черными, как уголь волосами,

которые лежали на её тонких плечах беспорядочными локонами и прядями.

"Где этот чертенок?", - раздалось в стороне далекое эхо, и, подобрав подол, девочка взлетела

над травой. Она неслась по едва заметной тропинке, сбивая босыми ногами утреннюю росу, и

размышляла: "Интересно, если вернусь сейчас, она уже доползет или будет еще далеко?"

Ах, это восхитительное ощущение утреннего леса, дыхание возродившейся природы. И

пропустить его, выходя из дому пополудни, все равно, как начать жизнь, минуя детство. Ты

слышишь, как приветливы с тобой деревья, и как радуются бабочки твоему приходу. И шмель,

сонно повисший над золотым цветком, ворчливо жужжит, пытаясь прогнать собственную дрему; и

прозрачная река, которая звенит от собственной прохлады: все это - целый мир, живой и