i 55852782446a6f06

   Дорога, по которой я шёл, ещё не успела превратиться в непроходимое грязевое месиво по нескольким причинам. Во-первых, в каменистом грунте почти не было глины, а, во-вторых, этой узкой лесной дорогой никто не пользовался уже довольно давно. Видимо, местные предпочитали иные, более удобные или пребывающие в лучшем состоянии пути. Мне же покрытие дороги было неважно; главное, дорожка эта имелась на карте и вела в нужном направлении. Карту (собственной у меня не было) я успел посмотреть в кабине подвозившего меня грузовика, с которым мы расстались вчера во второй половине дня: он поехал дальше, а я свернул сюда.

   От поворота до ближайшей деревеньки было порядка тридцати вёрст, и пройти их с вечера я не успел. Ночевать пришлось в лесу, но я к подобному давно притерпелся.

   Тень со встречи с вампиром так и не давал о себе знать. Этого странного типа мне ужасно не хватало; всё-таки трудно путешествовать в одиночестве. Без отвлечения на разговоры, без шуток и разных историй путь казался однообразным и бесконечным; не трагедия, но утомляет. Так что каждый попутчик и каждая деревушка на дороге вызывали радость одним своим существованием.

   К населённому пункту я добрался где-то к обеду. Уже на подходе дорога прихотливо вильнула в сторону, а я двинулся напрямик через распаханное поле по едва различимой тропке. Комья раскисшей от дождя земли скользили под ногами, и вскоре я понял, что срезание дорожной петли было не лучшей идеей. Но поворачивать назад уже не стал, дочавкав до своей цели по выбранному маршруту.

   Деревенька была маленькая, в пару десятков дворов. Она стояла на другом берегу небольшой речки, отделявшей жильё от пройденных мной полей. Моста никакого в поле зрения не было (видимо, к нему и надо было идти по дороге, с которой я опрометчиво расстался), поэтому реку пришлось переходить вброд. Благо, неглубокая быстрая речушка, названия которой я не помнил, совсем обмелела по осени. Сквозь чистую воду ясно виднелось близкое песчаное дно; глубина не достигала локтя, местами вовсе составляя не больше вершка. Ходить по воде, аки посуху, - прерогатива водников, но и мне не пришлось хлюпать полными сапогами воды благодаря несложному защитному заклинанию.

   Пока дошёл через поле до реки, пока переправился, пока вскарабкался по узкой торной тропе на крутой берег, с которого на меня, собственно, поглядывала деревушка, весть о прибытии гостя уже достигла каждого обитателя, и собралась небольшая делегация встречающих. Это было объяснимо, в глухой деревне новостей немного, но всё равно подозрительно. Деревенские наверняка заметили, что прибыл к ним офицер, а нашу братию простой люд разумно опасается, и уж точно не будет встречать с такой искренней радостью и радушием. Вариант напрашивался один: здесь завелась какая-нибудь пакость, а появление боевого офицера для них означает избавление от оной.

   Когда меня определили на постой в дом старосты деревушки, и там прямо с порога усадили за стол, именно об этом я и спросил, ожидая, пока хозяйка накроет стол к обеду (я выбрал весьма удачное время для появления).

   - Да вроде нет ничего такого, - беспечно пожала плечами женщина. - Леший вот только озорует, но как уж его усмиришь? Привыкли давно.

   - Да, с лешим ничего не поделаешь, - солидарно покивал я. - А у вас хорошо, - не удержался от похвалы. Изба действительно была замечательная; чистая, светлая. На окнах вышитые занавески, нарядная белёная печь с росписью, чистая свежая скатерть на столе, тоже вышитая. Всё так и дышит уютом и домашним теплом.

   Только меня отчего-то не оставляло смутное ощущение, будто недостаёт какой-то маленькой детали во всём облике этого благополучного дома, без которой оное благополучие кажется неполным, наигранным. Но, разумеется, этих измышлений вслух я высказывать не стал.

   - Это всё Марёнушка, - отозвался сидящий напротив меня хозяин, с нежностью посмотрев на хлопочущую у печи супругу. - Уж такая мастерица на все руки, такая рукодельница!

   - Отрадно видеть, что здесь остались вот такие живые деревушки, которые чудом обошла большая беда, - задумчиво проговорил я. Смутные подозрения бередили душу и не давали расслабиться.

   - Повезло, - отмахнулся он, как-то странно переглянувшись с супругой. - Да что прежнее ворошить, отвоевали - и ладно. Вот лучше отдохните с дороги, да поешьте как следует. Небось, сто лет уже нормальной еды не видали!

   - Ваша правда, - спорить было глупо, тем более запахи были совершенно потрясающие. Щи, гречневая каша, молоко, пирожки... Всё, чтобы почувствовать себя счастливым.

   - Не ешь ничего, и не пей, - раздался над самым ухом хорошо знакомый голос. Судя по всему, где-то там, в районе уха, Тень и залёг, да ещё для чего-то говорил едва слышно, шёпотом. - Это я, я потом всё объясню. Сделай вид, что всё съел, что очень понравилось, но ничего не ешь! - повторил Тень и замолчал. Не знаю, как, но у меня получилось сохранить неизменное выражение лица.