Читаем i 691720444028e750 полностью

Действуя через призму архетипа чувств, вы реагируете, исходя из эмоций. Эмоции обладают огромной силой. Важно прислушиваться к тому, что они говорят, не подавлять их. Однако нужно также помнить: они не непогрешимы и могут сбить вас с курса. Чтобы быть конструктивными, они должны проходить через фильтр вашего сознательного архетипа мышления. Еще лучше, если вы добьетесь помощи своего духовного архетипа. Сосредоточиваясь в сердце в поисках сверхсознательного решения, вместо того чтобы полагаться на свое подсознательное «нутро», вы можете получить более объективный и полезный ответ.

Люди нередко делят себя между архетипами мышления и чувств; дело чаще всего кончается тем, что они следуют по пути наименьшего сопротивления. Эмоции обладают таким сильным притяжением, что мы чувствуем, что не можем совладать с собой. Если, например, мы сознательно принимаем решение соблюдать диету, архетип чувств может запротестовать: «Хочу мороженого!» — и ему обычно удается добиться своего.

Оценка своего эмоционального ресурса через архетип чувств дает новые возможности. Когда вы сталкиваетесь со сложной ситуацией, вам не нужно вести себя по-детски и позволять «командовать парадом» программе нелюбящего архетипа. Вместо этого вы можете по своей свободной воле выбрать любящий архетип, который наиболее адекватно, компетентно и зрело справится с любой ситуацией.

Глава 8

Все, что раздражает нас в других,

может привести нас к пониманию себя.

— Карл Юнг

Бессознательный архетип

Бессознательный ум — место, где скрыт ваш саботирующий механизм. В нем нашло приют отвергнутое «я» — та часть вас, которую вы не хотите иметь, решили не замечать и проецируете на людей, которые вам не нравятся. Архетип, оказывающий преобладающее влияние на ваш бессознательный ум, — ваш саботирующий архетип. Он может разрушить вашу жизнь, толкая совершать дурные поступки вопреки вашей воле и мешая формированию здоровых отношений с людьми, которые изначально вам неприятны.

В экстремальных ситуациях люди, уступающие своему саботирующему механизму, могут полностью потерять над собой контроль, как бывает на войне, когда так называемое «безумие» охватывает человека. Такое случилось во время войны в Ираке, когда американский солдат, поддавшись импульсу безумия, взорвал гранатой три палатки, где спали его боевые товарищи.

Саботирующий архетип служит отражением наших наиболее слабых мест и личностных ограничений, которые заставляют нас «спотыкаться» и которые мы предпочитаем не замечать. Как правило, мы не хотим нести ответственность за послание, какое этот архетип отправляет другим, или за образ, который он проецирует о нас. Когда окружающие указывают нам на наше бессознательные поступки, мы не признаем их. Забавная вещь: чем больше мы отвергаем свой саботирующий архетип, тем усерднее другие люди тычут им нам в глаза. Поведение окружающих будет имитировать то дестабилизирующее поведение, которое мы отмежевали от своего сознательного ведения.

Люди, олицетворяющие наше отвергнутое «я», весьма определенно раздражают нас и «вытаскивают» на поверхность самое худшее, что есть в нас, потому что мы ненавидим себя через них. Джефри, обладавшему сознательным архетипом Мальчика и бессознательным — Девочки, пришлось работать с Памелой, у которой была прямо противоположная модель: сознательный архетип Девочки и бессознательный — Мальчика. Им никак не удавалось гармонично трудиться вместе, так как они постоянно усиливали негативное друг в друге. Джефри думал, что, если бы Памела перестала «ныть», было бы все отлично. Тем временем Памела продолжала твердить, что, если бы он не пытался задирать ее, показывая, что он — главный, проблем бы не возникало.

Пока мы не освободимся от всякого рода непрощения по отношению к самому себе, мы не сможем преодолеть разногласия с другими или испытать чувство мира. Когда мы начинаем признавать свое отвергнутое «я», мы перестаем бессознательно разрешать другим людям действовать нам на нервы; как следствие, мы способны беспристрастно и спокойно общаться с теми, кто олицетворяет наш саботирующий архетип.

Клиент Брайена Дэвид во время консультаций любил ложиться на диван, а не сидеть за столом. Однажды в самый разгар общения, когда Дэвид рассказывал о себе что-то очень личное, в дверь вдруг громко постучали. В комнату ввалился шумный молодой человек, живший по-соседству. Только легкий стеллаж отделял непрошенного гостя от дивана, где лежал Дэвид.«В чем дело?» — спросил Брайен, застигнутый врасплох.

Он уже однажды встречал этого парня, когда как-то ночью стучал к нему в дверь и просил сделать потише громко орущую музыку.

«Чем вы тут занимаетесь? — поинтересовался молодой человек. — К вам постоянно ходят какие-то люди. Когда они входят, то выглядят безумными или потерянными, а когда выходят — производят впечатление вполне счастливых».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги