И аз создам!

Судебные приставы с понятыми расползлись по дому, по двору, сам же я с парой комсомольцев поздоровее, с журналистами и «активистами», направился в совершенно пустой – хоть шаром покати, сарай. Обеспокоенный хозяин почему-то последовал не в дом - где будут пересчитывать его коцаные молью штопанные подштанники, а за мной.

- Поддержи аккумулятор, - говорю ему, - раз уж увязался.

Местные источники тока такие тяжёлые и громоздкие!

Настораживается, увидев «машинку»:

- Чегой, это?

- Скоро узнаешь…

Сам надеваю наушники, самодельный металлоискатель на стержневых лампах в руки и, вперёд. Прошёлся вдоль стены, подошёл к стоящему в углу ларю и тут у меня в ушах «запищало».

Смотрю на начинающего сереть прямо на глазах хозяина:

- Гражданин, Вам точно нечего нам сказать?

- Нечего…, - выдыхает, - точно.

- Ну, что ж мужик – ты сам этого хотел! Зовите исполнителя и пару понятых.

Когда последние поспешая прибыли, отодвигаю с помощью своих комсомольцев ларь в сторону и взяв у одного из них малую пехотную лопатку, начинаю рыть.

 

Металлоискатель действующий на принципе «биений» двух электросигналов получился хоть и достаточно портативным – чтоб его носить вдвоём, но не шибко чувствительным и на испытаниях - брал металлические предметы на глубине не более полуметра. Однако, этого вполне хватило – «звякнуло» через сантиметров тридцать и вскоре на свет появился чугунок наполовину заполненный жёлтыми кругляшками с отчеканенным на них волосатым профилем - ныне просто за безделье убиенного, а в будущем - «святого великомученика».

- Это моё! – опомнился гражданин и потянулся ручонками.

Спрятав находку за спину:

- Гражданин, руки прочь! Вы при свидетелях отреклись – только что сказав, что у Вас в этом сарае «ничего нет». Поэтому, это – клад! А по закону - все клады в стране принадлежит государству, за вычетом двадцати пяти процентов в виде премии нашедшему… То есть – мне!

Передаю чугунок обалдевшему судебному исполнителю:

- Товарищ! Прошу пересчитать империалы и составить протокол положенного в таких случаях образца.

Гражданин кулак оказался довольно предусмотрительным, а я - не привыкшим почивать на лаврах и, в ушах у меня «звенело» ещё в двух местах: прямо на дворе под свинячьим корытом и под крыльцом. Последний тайник, так вообще – «произведение искусства»: не будь у меня прибора – фиг бы его и за сто лет кто нашёл!

В восхищении чешу затылок:

- Мужик! Ты изобретать не пробовал?

- А чегой это?

- А ты попробуй – тебе понравится.

Последняя находка, правда, была не так крупна - как первые две и напоминала скорее не «земельный банк», а «земельную» же сберкассу – куда можно в любой момент зайти, чтоб взять немного денег на текущие расходы, или наоборот – положить недавно полученный доход. Золотых монет там было сравнительно мало - больше уже советскими крупными купюрами.

В этот раз, тот не стал отнекиваться и признал денежные средства своими:

- ЭТО – МОЁ!!!

Тогда я, под общий смех ему:

- Ну, раз твоё – соизволь рассчитаться по кредиторской задолженности перед ОВК «Красная взаимопомощь» и прочими!

Видя его удручённую физиономию, доверительно говорю:

- Запомни, мужик: взять кредит - это как зимой в штаны насцать на велосипеде едучи. Сперва, конечно - тепло… Но потом яйца примерзают к сиденью и приходиться их отдирать с волосами и кровью.

Сам никогда в жизни кредиты не брал и никому не советую!

Удовлетворившись погашением долга с набежавшими процентами, у этого кулака больше искать «клады» не стал и перешёл к следующему.

 

Жаль, что кулаков в этом селе и вообще – по Нижегородскому краю, оказалось так мало!

Обойдя ещё пять зажиточных дворов и, по примерно такой же схеме опустошив найденные там «земельные банки», я удовлетворённо смог заметить:

- Кажется, «процесс пошёл»!

«Красной взаимопомощи» задолжали лишь пять местных крестьян, но всего задолжников другим кредитным организациям – оказалось, как бы ни полсела. Слух про «машинку ищущую золото» - распространился пожаром в керосиновой лавке, вызвал панику и, к концу «мероприятия» - мужик-середняк буром попёр гасить кредиты, даже устроив небольшое мордобитие в очереди в выездное отделение «Сбербанка».

 

А теперь внимание:

Тех, кто не мог оплатить кредит, я понуждал записываться вместе с земельным наделом в коллективное хозяйство (колхоз), обнадёживая:

- Как только отработаете долг – можете свободно выйти из колхоза, став как и прежде единоличниками.

Таких, оказалось - едва ли не всего треть села, но:

Во-первых, это по большей части те самые «справные» - которые дают большую часть сельхозпродукции.

Во-вторых, я и не стремился к поголовной коллективизации «для галочки» - как это зачастую происходило в «реале».

А в-третьих, лиха беда начало!

 

В конце мероприятия состоялся митинг на котором я, выслушав предварительно традиционно длинные речи про международное положение, пролетарскую солидарность и прочее «бла, бла, бла», коротко и внятно объяснил – главным образом присутствующим журналистам, о вреде наносимым должниками, о целях сегодняшней акции, её результатах и в конце: