И аз воздам

– Доброго утра желать не стану, – произнес Курт ровно и, помедлив, присел напротив связанного, упершись в пол коленом. – Стращать не буду тоже, ты про меня и сам все знаешь. Стало быть, перейдем сразу к делу и ответам на вопросы. Договорились?

Глава 28

– Как-то невежливо, – с трудом выговаривая слова, хрипло заметил Ульмер, попытавшись усесться поудобней. – С места в бой, без предварительных увещеваний… Без предъявления обвинений, без рассказа о том, что я сделал не так и когда был раскрыт?

– Эту информацию я изложу тем, кому она действительно нужна. А тебе надо знать только одно: то, что мне нужно, я из тебя вытяну так или иначе. Посмотри вокруг. Здесь, рядом, два представителя попечительского отделения, и они, заметь, молчат, не хватают меня за руки, не сыплют укоризнами и не грозят мне взысканиями. Это значит, что я волен делать с тобой, что хочу. А уж тебе-то точно не надо рассказывать, что это значит… Итак, Петер, я не выспался, устал и посему зол. В твоих же интересах без лишних слов перейти к делу. Кто за тобой стоит?

– Стена, – улыбнулся Ульмер. – Холодная и неудобная.

– Я оценил, – сухо отметил Курт. – И все еще жду ответа.

– Как же с тобой все-таки скучно и предсказуемо, – показательно тяжело вздохнул тот. – Я бы мог писать за тебя речи на допросах, угадывая все, вплоть до тона и чередования задушевности с угрозами… Ну, положим, за мной Мельхиор, легче тебе стало от этого?

– Значительно, – кивнул Курт, с неприятным чувством отметив, что не испытал ни доли удивления, будто заранее знал ответ. Размышления над тем, почему и откуда пришла эта уверенность, он решил отложить на потом – Ульмеру сейчас была сказана чистая правда: усталость после бессонной ночи действительно начинала сказываться все больше, и последние ресурсы здравого смысла стоило потратить на то, чтобы получить от задержанного как можно больше полезной информации здесь и сейчас. – Каспар снова решился поработать с ним в паре? Ульмской неудачи ему было мало?

Бывший собрат по служению не ответил; Ульмер сидел неподвижно, с застывшей на лице нарочитой полуулыбкой, и смотрел мимо допросчика, будто противоположная стена была испещрена таинственными надписями, которые ему надо прочесть непременно, и как можно скорее…

– Даже не думай, – чуть повысил голос Курт, резко подавшись вперед, несильно, но вполне ощутимо наподдал ему кулаком под ребра.

– Эй! – напряженно осадил Райзе, и Гессе, не оборачиваясь, пояснил, глядя на то, как связанный инквизитор восстанавливает дыхание, почти согнувшись пополам и зажмурившись:

– Спокойно, Густав. Я не намереваюсь делать из него отбивную прежде времени, попросту не позволяю ему сосредоточиться. Ведь для небольших, не слишком сильных воздействий тебе не нужны те кости, так, Петер?

– Subitum est[104], – с натугой улыбнулся тот, распрямившись и снова привалившись к стене спиной. – А ты и впрямь догадливый. Бестолковый, но догадливый. Занятное сочетание.

– А знаешь, – хмуро проговорил Райзе, – сдается мне, что «сделать отбивную» – не такая уж плохая идея.

– Многоуважаемые коллеги, – торжественно оборвал его Ульмер, согнав улыбку с лица и, наконец, усевшись поудобнее, – позвольте теперь мне напомнить вам кое-что. Перед вами не какой-то там мелкий малефик, который об инквизиторах слышал лишь в пересказе собратьев или из народных баек. Я макарит, инквизитор с четырехлетним опытом работы, все эти премудрости постигал так же, как и любой из вас, и все ваши… наши приемы знаю не хуже. Ничего вы мне не сделаете. Не только потому, что это не соответствует правилам, но и потому, что это не в ваших привычках. Singulatim[105] – не в привычках Гессе…

Ульмер поперхнулся последним словом и едва не опрокинулся набок, когда кулак в кожаной перчатке врезался в челюсть, ощутительно приложив его затылком о стену.

– Ты меня неплохо изучил, – одобрил Курт, разминая пальцы, – однако это было до того, как ты убил мою женщину. Вы задумали это сделать, чтобы вывести меня из равновесия? Ну так вы этого добились.

– Ерунда, – сплюнув на пол розовую от крови слюну, пожал плечами Ульмер. – Пары тычков я, разумеется, ожидал, и я их, разумеется, еще не раз получу. Но подумайте вот над чем, коллеги: в чем между нами разница сейчас? А разница в том, что мне нечего терять и мое будущее мне известно. Расписано по дням и минутам. Ваше – неопределенно и невразумительно, а главное – вам не просто есть что терять, у вас на кону стоит всё, от вашей репутации до жизни пары-тройки тысяч жителей этого города… а может, и больше. По сути – каждый день вы играете на судьбу всего тварного мира. Как вам ответственность, господа следователи? Не сильно давит?

– Каспар, – не дав никому из сослуживцев ответить, отозвался Курт. – Где он и каким образом связался с тобой, когда отдал приказ убить Адельхайду?