И больше никаких кладбищ! (СИ)

Седьмой год живу на этой улице, а всё равно не могу привыкнуть к виду решетчатого забора, за которым, среди густых деревьев, немыми безысходными островками поднимаются надгробия и кресты.

Эту квартиру предложила купить моя молодая жена сразу после того, как мы обменялись кольцами и поклялись быть друг с другом в горе и радости.

Ради неё я бросил работу инженера в "Дженерал Электрик" в Нью-Йорке и переехал из своей свободной молодой Америки в этот слякотный, непонятный и чванливый Лондон.

Англия всегда напоминала мне замкнутую и хитрую старуху у которой в шкафу полно скелетов и не всё в порядке с головой.

Мне пришлось начать учиться банковскому делу. Отец и дядя жены являлись одними из владельцев хорошо известного в Старом Свете банка и шансы сделать карьеру у меня были довольно высоки.

Вернее, были бы довольно высоки, если бы меня не отправили работать управляющим в отделение компаньона тестя, Дональда Холденза.

Этот старый негодяй никому и ничему не верил, всех почитал за мошенников и к тому же был сладострастным развратником.

Как я ни старался завоевать его расположение, как ни работал, словно вол, он всё равно смотрел на меня косо и при разговоре подозрительно щурил свои водянистые голубые глазки с отвисшими, как у бассет-хаунда веками.

В конце концов я понял, что он мне завидовал чёрной завистью старого трухлявого гриба. Ему не давало покоя, что я молод, имею красавицу-жену, и нравлюсь женщинам просто так, а не за набитое купюрами портмоне.

Но особенные приступы ненависти у Дональда вызывали заигрывания со мной его секретарши Викки. Эта шикарная красавица с большим бюстом и тонкой талией, гривой золотистых волос и сияющими янтарными глазами была достойна обложек модных журналов.

Дональд сходил по ней с ума, не забывая, впрочем, после рабочего дня приводить в свой личный кабинет дорогих проституток.

Но однажды я повёл себя, как идиот, фамильярно обняв Викки за талию и притянув к себе с видом победителя, хотя отношения у нас дальше шуток не заходили.

Викки так и прильнула ко мне.

Видели бы вы, как Дональд изменился в лице! Как отвисла и затряслась его губа, а лицо побагровело так, что я думал его хватит удар.

Уже в эту самую секунду я пожалел, что разозлил его, потому что прочитал в его глазах себе приговор.

Викки тоже почувствовала угрозу и предложила мне уехать в командировку или заболеть на время, пока мистер Холденз остынет.

Но я подумал, что работу свою исполняю добросовестно, документы и отчётность в порядке. Да и за последние полгода своей деятельности я провёл несколько удачных операций, заработав банку приличную сумму.

Поэтому я самонадеянно успокоился и даже не посчитал нужным рассказать всё тестю, тем более, что тот мог подумать, что у меня и вправду что-то с Викки...

Я уселся в кресло и стал разглядывать черные абрисы спутанных веток кладбищенских деревьев на фоне серо-фиолетового неба.

От Хайгейтского кладбища веяло тоской и угрозой.

Я не понимал, за что Селена так любила это чёртово кладбище?

У меня ни разу не возникло чувство интереса или благоговения к умершим, а уж тем более я не верил ни в каких привидений, хотя жена постоянно талдычила о них, внезапно указывая за мою спину и утверждая, что там стоит какой-то призрак, нуждающийся в поддержке.

Я стал тяготиться причудами Селены.

Поначалу мне было всё равно, где она предпочитает проводить время и я даже радовался, что не где-нибудь на танцульках с тупыми подружками, как это делала Бэсс.

В тот день, когда мы познакомились с Селеной, я непонятным образом очутился на кладбище мертвецки пьяный, после того, как вдрызг разругался с Бэсс, с которой встречался уже год.

Я закурил, положив ноги на стол и разглядывая пустую унылую улицу перед кладбищем, освещённую раскачивающимся на ветру фонарём.

Селена была где-то там. Должно быть опять бродила среди могил или лежала на какой-нибудь гранитной плите, раздумывая о смерти, как в ту ночь, когда мы с ней встретились впервые.

Я хмыкнул, вспомнив, как тогда испугался, увидав, что с надгробной плиты поднимается ожившая скульптура ангела.

И как этот ангел завизжал, что твой поросёнок, бросившись бежать, не разбирая дороги, пока не провалился в чью-то могилу.

Тогда я быстро протрезвел, вытаскивая Селену. Она потянула лодыжку и не могла идти. Поэтому мне пришлось тащить её на себе до самого моего дома, который был вроде и недалеко, но когда на тебе висит странная особа, расстояние увеличивается вдвое. К моменту, когда мы достигли двери, погода окончательно испортилась. Было темно и стал накрапывать дождь. Я пытался найти замочную скважину и не мог и Селена достала коробку спичек. Когда она чиркнула спичкой, я просто обомлел от её красоты. И в тот же момент, как в бульварных романах грянул гром! В общем, я влюбился с первого взгляда. Похоже, я её тоже впечатлил и к утру она уже стала моей вместе со своей фарфоровой кожей, длинными черными ресницами и распухшей лодыжкой. Тот странный вечер бросил нас друг другу в объятия самым мистическим образом. Я не хотел с нею расставаться, но пришлось. Мне надо было на работу, а ей в отель «Плаза».