И черт с нами

В комнате было жарко и душно. Пахло потом и нестираными носками. Хорошо еще, что Антоша не курил. Вообще-то прежде он курил, но бросил, когда понял, насколько это вредно для компьютеров. Окно закрывали не шторы, а жалюзи — обнова, которой раньше в квартире Антоши не было. Рядом с окном стоял стол с желтым пластиковым покрытием. На столе три плоских монитора, один трехмерный экран и два вскрытых процессорных блока. В обоих, судя по доносящимся из их разверстых чрев негромким стрекочущим звукам и помигивающим индикаторам, протекала какая-то тайная, скрытая от глаз людских жизнь. Еще три процессорных блока занимали стойку слева от стола. Справа на трехъярусной этажерке стояли принтер, сканер, жесткодисковый накопитель памяти и еще какое-то оборудование, название которого я если и знал, то забыл, а о назначении так и вовсе не имел ни малейшего представления. Круглый обеденный стол был застлан потертой на сгибах клеенкой с красочными картинками, иллюстрирующими бурную жизнь легендарного Джеймса Бонда. Часть картинок была скрыта тремя пустыми коробками из-под пиццы, вложенными одна в одну, двумя большими чайными кружками и пустым пакетом с надписью «Куриные окорочка в панировке». У противоположной стены стояли два плоских шкафа — двухдверный платяной и книжный с застекленными полками. Вот только место книг занимали коробки с чипами и мини-дисками, неопрятные пачки бумаг и подшивки пожелтевших газет.

Наиболее примечательным предметом интерьера являлось старое черное пианино с двумя канделябрами, закрепленными на передней крышке. Играть Антоша не умел. Пианино досталось ему по наследству от какой-то дальней родственницы. Затащить его в квартиру на третьем этаже по узкой лестнице — грузового лифта в доме не было — стоило Антоше немалых усилий. Совершив этот почти немыслимый подвиг, он понял, что уже никогда не расстанется с этим черным ящиком.

На пианино стояла розовая полупрозрачная вазочка с пятью засохшими цветами. На стене за вазочкой висел вставленный в застекленную рамку большой портрет молодого и в то время еще вполне довольного и жизнью, и собой Элвиса Пресли.

Рядом с пианино стояла узенькая софа, на которой и спал, накрывшись с головой тонким шерстяным одеялом. престарелый хакер Антоша.

Я присел на край софы и осторожно, боясь напугать, тронул спящего за плечо.

— Антоша, — позвал я вполголоса.

Из— под одеяла послышалось невнятное, но явно недовольное бухтение.

— Антоша, — позвал я чуть громче и попытался стянуть с него одеяло.

— Отстань! — грозно вскрикнул Антоша. Дернув одеяло на себя, он рывком перевернулся на другой бок. — Надоели… На фиг… — И снова укрылся с головой.

Я подал знак Гамигину:

— Давай!

Демон с сомнением посмотрел на большой пластиковый пакет, что мы принесли с собой.

— Может быть, не стоит…

— Давай! — махнул я рукой. — Иначе мы его не поднимем.

Анс достал из пакета и протянул мне холодную, с серебристой россыпью капелек росы по матовой поверхности банку колы. Я сначала приложил бочок банки к щеке — то что надо! — затем, приподняв край одеяла, как гранату, кинул под него банку, а сам предусмотрительно отпрыгнул в сторону.

Секунда, другая, третья…

Заметив, как поджал скептически губы демон, я сделал успокаивающий жест рукой.

И в тот же миг…

— Да чтоб вас всех!… — взбрыкнув ногами, Антоша откинул в сторону одеяло. — На тридцать три части!… — Он уже сидел на софе, сложив почему-то ноги по-турецки и держа в руке злополучную банку.

Антоша был небольшого роста и щуплого телосложения. Большая лысая голова с рыжеватым пушком держалась тонкой шее. Заспанное лицо с трехдневной щетиной было тем не менее не просто недовольным, а гневным. Да, Антоша умел гневаться, хотя хватало его обычно ненадолго.

Глянув на меня крайне недовольно, Антоша поправил на плече тоненькую лямочку бледно-голубой майки и дернул за кольцо банки с такой решимостью, что можно было подумать, он сейчас запустит ею в меня. Кола зашипела. Припав жадными губами к холодной банке, Антоша сочно забулькал.

Я быстро подмигнул Ансу — я же говорил, что знаю, как вести с Антошей переговоры.

Оторвавшись от банки, Антоша довольно крякнул, провел тыльной стороной ладони по влажным губам, посмотрел на Гамигина, поморщился отчего-то и перевел взгляд на меня:

— Какими судьбами, Дмитрий Алексеевич?

Вот же человек! Ему даже в голову не пришло спросить, как это мы с чертом попали в его запертую на три замка квартиру!

Я улыбнулся:

— Я же обещал тебе кепку, Антоша. — И протянул хакеру красивый бумажный пакет с фирменной эмблемой Белъфегора, младшего.

Антоша вытянул из пакета бейсболку из адской кожи с эмблемой «Челси».

— Между прочим, спецзаказ, — счел нужным прокомментировать Анс. — Ни у кого больше такой нет.

Антоша хмыкнул эдак неопределенно, придирчиво осмотрел бейсболку, перехватил ее за козырек и натянул на голову.

— Пойдет. — Антоша зевнул и глянул на часы. — Ну, вы, ребята, озверели. — Лицо его приобрело трагическое выражение. — В такую рань… — Запрокинув голову, Антоша двумя глотками допил то, что оставалось в банке. — Чего еще хорошего принесли?