Читаем i d16b417345d62ea9 полностью

  - Ложись! - первым среагировал майор, но это нас не спасло. Звезда врезалась в горную породу беззвучным метеором, как в зеркало, отразилась от точки прикосновения волной. Вызвала, как круги на воде, но объёмные, и мгновенно пронзила светящимся, расширяющимся, полусферическим мерцанием насквозь и нас и казалось всю гору. Солдаты и офицеры, снаряжение и оружие, да наверное и воздух, пыль, движения всё застыло в тех положениях в которых застала окружающее пространство и предметы в нём таинственная волна. Зуб в момент атаки неизвестного света повернулся назад вполоборота, и сейчас, в секторе его обзора находилась вся группа целиком, в позах остановивших движение каждого. Старлей попытался двинуться, повернуть голову, глазные яблоки. Но непонятная сила отняла такую возможность у офицера. Лучи фонарей застопорились в пространстве. Снайпер замер, как статуя в движении, срывая из-за плеча длинную винтовку. Связист с удивлением провожал взглядом пронёсшуюся мимо волну неведомого излучения, брови солдата изогнулись в верхней точке лба испещрённого сморщенными складками кожи. Майор горизонтально завис в прыжке над тропой, отталкиваясь носком левой опорной ноги от горного камня под ней. Пулемётчик флегматично целил из поднятого к груди ПКМа в сторону стенки, прикрывая собачника. Вася остановился, показывая собаке пальцем что-то на вертикали породы перед ним. Пёс встал на задние лапы и оперся передними на место, из которого выскочило тормозящее время сияние, и тянулся пастью к отметке куда указывала рука инструктора. Капля выпавшая из рта собаки висела между кончиком красного языка и не падала вниз, попирая закон тяготения в пространстве между мордой собаки и породой на которой стоял рядом Зуб. Луч одного из фонарей причудливо отражался в этой капельке собачьей слюны и она сверкала, как зенитный прожектор с поста технического наблюдения звёздной ночью.

  - Что мы будем делать с этими? - слова возникли сами по себе в голове начальника поисковой группы, зарождаясь звуками прямо в нейронах и их чувствительных щупальцах.Похоже было что искали мы, а нашли нас.

  - А есть разница? - спросил невидимый голос, заполнив весь мозг безразличной интонацией. Где-то Зуб уже слышал такие интонации безучастия, но где - вспомнить не мог.

  - Эти другие. У них параметры отличаются, - как робот ответил тот, кого спрашивали.

  - Ненамного, - этот был явно начальником. И Зуб про себя отметил, что думать ему не запретили, но пошевелить даже мизинцем не мог, - такие же насекомые, только муравейник другой.

  Когда невидимка 'сказал' слова "насекомые и муравейник" в голове Зуба явились не образы муравьёв, а какие-то странные схемы, переплетения, решётки и сети непонятных соединений и связей, туннелей и рисок. По-видимому именно это человеческое понятие больше всего было похоже на тот смысл, который вкладывал говорящий в свои импульсы общения с коллегой.

  - Но показатели разнятся именно в той части, которую мы развивали и хотели проверить.

  - Что ж время есть, надо только активизировать их. Дадим им возможность влияния, чтобы ускорить развитие. Они нас все понимают и внимают?

  - Да.

  - Кого возьмём?

  - Вон того, что видит всех. Имеет наиболее подходящие характеристики устойчивости и менее других сопротивляется полю. Значит, будет взаимодействовать с материей волны напрямую, быстрее и надёжнее.

  - Дайте ему обратную связь, - наверно так чувствуют себя мыши в лаборатории. Только им легче. Они не могут разговаривать и понимать тех, кто проводит над ними эксперименты. А тут, прям, божественная мощь. Однако ума понять, что с ним можно сделать всё что захочешь у Шефа хватило. Правила явно писались этими хреновыми вершителями, как он их моментально обозвал.

  - Скорее Хранители Создателей, - тут же вторгся в его мысли и поправил суждение невидимый собеседник.

  - А не много на себя берёте господа боги? - обнаглел начальник заставы.

  - Я же предупреждал, они будут агрессивно атаковать в любом случае. Это их метод, - назидательно прозвучало в сером веществе черепа.

  - Но что этим он достигнет? - вопрос заместителя главного трещал и вибрировал поиском ответа.

  - Он хочет получить информацию, думает что мы - такие как он. Пусть. Проводите инициализацию его системы, нам нужны его поступки, а не запросы данных.

  - Насекомое, я знаю, что ты меня понимаешь и внемлешь. Ты ищешь проход, ворота, дверь, калитку, вход, лаз, - образы пронеслись вереницей как молнии пулемётной очереди трассеров, - туда куда ушли те твои родичи, что прошли здесь ранее. Так?

  - Ну, предположим? - боль затопила ощущениями безграничности происходящего кошмара. Но не давала отключиться целую секунду. Уровня интенсивности ощущений хватило и на это короткое время

  - Отвечай только да, или нет, - быстро убедил говорящий у меня под черепом гад и убрал пытку, не остановил, а отодвинул в сторону, но сотавил где-то рядом ощущение неотвратимости повторения.

  - Да.

  - Ты хочешь открыть их путь?

  - Да.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ледяной плен
Ледяной плен

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!Говорят, где-то во льдах Антарктики скрыта тайная фашистская база «211». Во время Второй мировой войны там разрабатывались секретные виды оружия, которые и сейчас, по прошествии ста лет, способны помочь остаткам человечества очистить поверхность от радиации и порожденных ею монстров. Но для девушки Леры важно лишь одно: возможно, там, в ледяном плену, уже двадцать лет томятся ее пропавшие без вести родители…

Alony , Дмитрий Александрович Федосеев , Игорь Вардунас , Игорь Владимирович Вардунас

Фантастика / Исторические любовные романы / Боевая фантастика / Постапокалипсис / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология