Читаем i d16b417345d62ea9 полностью

   - Что скажешь янки? - вопрос майора пленного не вдохновляет, первую медпомощь оказывают прямо в нижней башне. Обыскали быстро. Кроме надписи на отвороте нагрудного кармана про ЮС АРМИ, более ничто не указывает на принадлежность бегуна к оплоту демократии. Все бирки на подкладке кто-то аккуратно срезал. Сержант-спаситель божился, что пленный спросил его по-английски "Кто вы?", а не хрюкнул, сплёвывая воду, перед тем как упасть в местный анабиоз.

   - У меня так учительница разговаривала в школе, - как последний аргумент выложил он своё впечатление от хрипа спасенного, - Да и чего ему тикать от индейцев? Видно пришить хотели. Чужой - вот и побежал к нам. Да и плыл он больно профессионально, хоть и грёб одной рукой, но воздух хватал с поворота головы и морду в воду сразу, чтоб сопротивление уменьшить. Чурки-то плавать не умеют. А одежда - такой ткани на убитых "монголах" нет.

   - А ведь точно, ордынцы в массе плавать не умели. У них и речек, там тёплых да глубоких - ёк, - рассуждал майор, наблюдая хлопоты над американцем, - Тащите наверх. Раздеть. Обогреть. Переодеть в сухое.

   Зубов смотрел на пленника, как гестаповец на долгожданного партизана. Чудеса - чудесами, а война -войной, по-распорядку.

   - Фельдшер, когда он в себя придёт? - допросить пленного надо было даже раньше, чем прояснить загадки Сан Саныча и его летающего футбольного поля. Новости и события прибывали и требовали ответных действий. Пленного надо поставить на ноги, разговорить. Задача для старшины и фельдшера с майором. С Сан Санычем пообщаться по душам и понять, кто они и откуда взялись. Заодно и привлечь их к патрулированию района. Ведь не сдастся же бек. Лазутчиков наверняка оставит. Разведать подступы. Узнать куда впадает речка. Рапорта со Светкой передать. И запросить вооружения и боеприпасов. Может даже бомбы выпросить, если со старателями договоримся. Но пленный, прежде всего или всё вместе.

   - Битый он сильно. Весь в синяках. В руку видно нашу пульку схватил от ПКМ навылет. Рану промыть. Обработать. Перевязать. Укольчик, чтоб заражения не пошло. Отоспаться сутки. Дать чаю горячего, мясной бульон и водки полстакана и будет окей, - оптимизм медика прерывался стонами раненого, которого пограничник обрабатывал, одновременно отвечая на вопросы офицера.

   Тогда, Сан Саныч первым номером. Подумал Зуб и потянул Моторолу с патронного ящика, заменяющего стол.

   - Зуб - Санычу. Приём, - коротенько запросил эфир старший лейтенант. Бандура золотоискателей вернулась с полёта за отступившими всадниками и дед Ахмед режет барана для обеспечения ужина

   - Чего тебе Зуб? Приём, - отвечает рация недовольным голосом Сан Саныча.

   - Поговорить бы надо. Приём, - предлагает пограничник, намекая на ужин с антистрессовым напитком всех славян и народов. До Сан Саныча сразу мысль военного доходит плохо, и он уточняет основные тезисы и доводит свои требования.

   - Так говори. Кто мешает? Приём, - безопасность птички и её экипажа - гарантия возврата домой. Никакой риск в сравнение с целью старателей не идёт. А что там, на уме у КГБэшников никто не знает. Хотя про связь с базой узнать надо поподробнее. Может не такие и кровожадные предки? А вдруг в прошлое удастся от чеченов и ингушей сбежать? Однако устали все. Отдохнуть бы. А тут поболтать командиру приспичило.

   - Сан Саныч, давай с глазу на глаз на твоих условиях. Я ж чувствую, ты нас сторожишься. Офицеров среди нас двое, но если ты за свою шкуру переживаешь, то приду один и без оружия? Приём, - хм, спешит пограничник. Надо ему доложиться начальству скоренько. А бригадир просто устал. Итак, чуть в стратосфере не сгорели к лешему, и птичка, по словам Серого только ещё дважды сможет прорваться сквозь воздушный щит планеты. То есть, билет есть только туда. А обратно если, только подремонтируем корабль на Земле. В своём - Двадцать Первом веке. А до него по солнечной системе пилить и пилить на девятигранных трубах. Расчёт надо сделать, ведь в противофазе летаем вокруг Солнца. Траекторию обмозговать. Серый что-то про Венеру и Марс говорил. Однако надо время, чтоб планеты построились на орбитах в нужную фигуру. Придётся с погранцом на контакт идти.

   - Хорошо. Завтра. Один. В обед. К часикам двенадцати. И это - не надо сюда лезть самостоятельно. Запечём вместе с горой, как шлак после плавки. Датчиков у Серого - предостаточно. Кстати, если эти хунхузы сунутся, то надо обговорить порядок действий. Мы их за два километра можем обнаружить ночью. Приём, - однако, помощь Сан Саныч предлагает сам. Знать не чужие.

   - Принято Сан Саныч. Просьбочка есть. Батарею бы нам запасную на твою Моторолу. И, если у тебя электричество не жалко - зарядить бы аккумуляторы на свои станции. Приём.

   - А что тебе твоя пещера со Светкой не передаст? Приём, - проявил смекалку Сан Саныч.

   - Так темнеет в горах быстро. Пока разгрузят, пока загрузят, пока рапорта и заявки прочтут - время уйдёт. А ночь вот она. Тебе, кстати, ничего не надо? Приём, - хитрил офицер.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ледяной плен
Ледяной плен

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского — культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж — полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!Говорят, где-то во льдах Антарктики скрыта тайная фашистская база «211». Во время Второй мировой войны там разрабатывались секретные виды оружия, которые и сейчас, по прошествии ста лет, способны помочь остаткам человечества очистить поверхность от радиации и порожденных ею монстров. Но для девушки Леры важно лишь одно: возможно, там, в ледяном плену, уже двадцать лет томятся ее пропавшие без вести родители…

Alony , Дмитрий Александрович Федосеев , Игорь Вардунас , Игорь Владимирович Вардунас

Фантастика / Исторические любовные романы / Боевая фантастика / Постапокалипсис / Прочая старинная литература / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология