И далеко, и близко

— Ты пойми! Надо туда! И именно сейчас надо! — увещевал он Волка, но тот делал вид, что попросту Баюна не слышит. Успокоила Бурого Катерина. Попросила с ней полетать, и там объяснила, что или её придётся ногами мерять бескрайние просторы, или её с комфортом доставят на место вьюги. — Жаруся меня отпустит, я медленно опущусь. И быстрее найду этого самого третьего сына! А так? Улетят куда подальше эти самые метельные родственники Снегурочки, и что мы делать будем?

Бурый только вздыхал. Доводы были разумными, только вот идея ему всё равно совсем не нравилась! Впрочем, как всегда.

Но против опасений, прошло всё как по маслу. Снежные вихри, точно указали место, где видели чум младшего сына, Жаруся спустила в туман сначала Кира со Степаном, а потом Катерину, и они с изумлением увидели, что находятся практически рядом с чумом, у которого на шесте прикреплена сияющая и переливающаяся емкость, явно напоминающая ведро.

— Кир, как вокруг? — Степан подозревал, что какой-то подвох в этакой лёгкости должен быть!

— Никого вообще. Даже на горизонте не видать! — доложился Кир.

Катя устроилась неподалёку от чума в низкорослом лесочке и начала рассказывать сказку. И опять всё получилось отлично! Туман послушно задрожал, и начал растворяться, открывая темное небо и повисшие над ними широченные полосы зеленовато-розового северного сияния.

Катерина со спутниками не стали дожидаться, когда вместе с героем сказки пробудятся и его псы, Степан подул в рожок, и за ними спустились Бурый, Воронко, Сивка с Баюном на спине и Жаруся.

— Вот! Вот видишь, как всё замечательно прошло! — гомонил Баюн, пока они летели на юг. — А ты? Орал, рычал, угрожал!

Чем дальше они улетали от тундры, тем становилось светлее, ночь сменялась рассветом, яркое холодное солнце вставало над краем горизонта, и тут немыслимо сильный порыв ветра ударил в бок Воронко, на котором ехал Степан, разметал небольшой отряд в разные стороны, а когда они сумели прийти в себя, и собраться вместе, то обнаружили, что на спине Воронко нет седока…

Глава 21. Ослепление

Степан выбрался из снега и недоуменно огляделся. Вокруг — бескрайние снежные просторы. Понятно, чьи это происки, но Кащея пока не видно, нет ничего, кроме снега и яркого-яркого солнца! Он встал и начал отряхиваться, и вдруг чуть двинулись снежинки неподалёку. Потом ещё, и ещё. Степан насторожился и внимательно смотрел на их движение, до рези в глазах, всматриваясь в воздушный поток, который превратил снег в какой-то предмет… Плоский, находящийся к Степану боком. А потом, вихорь опал, а предмет начал поворачиваться к ошеломлённому Степану.

— Зеркало? — в голову полезли всякие странные мысли о видеосвязи с Кащеем, и вдруг зеркало чуть изменило своё положение, и в глаза Степану ударил такой яркий, яростный и жестокий свет, что он вскрикнул, закрыл руками лицо, оступился, упал, а когда пришел в себя и открыл глаза, то ничего не понял! Его окружал кромешный, непроницаемый мрак!

— Где это я? — он ощупал рукой землю, ну то есть не землю, а… — Снег? Я что там же? Так что случилось и почему так темно? Ночь? Так всё равно что-то видно даже самой тёмной ночью!

Степан поднёс к лицу руку, но не увидел ничего! — Ну, ладно. Сейчас фонарик включу, — он попросил пёрышко посветить, но ничего не изменилось. Машинально вернул перо в пряжку и тут до него начало доходить… Стало холодно так, что зубы застучали! — Я что, ослеп? Да, бывает, что снег на солнце может ослепить, а там же ещё это зеркало было! Откуда зеркало?

Мысли текли какие-то медленные и тягучие. От шока сознание отказывалось воспринимать реальность. И тут Степан услышал презрительный и холодный голос.

— Кащей! — Степан сделал попытку встать, и у него это едва получилось!

— Ты! Бесполезный сгусток воздуха! Я что, велел его ослепить? Я велел ему зеркало показать, чтобы он царевен себе выбрал, а ты? Негодный раб!

— Господин… — прошелестел опешивший Вихрь. Он точно знал, что выполнил приказ верно! Сделал именно то, что ему велел хозяин! Но Кащей, скривившись и порадовавшись, что мальчишка больше ничего не видит, попросту взмахнул рукой. Вихрь закрутило, и он оказался в огромном ледовом кубе, забился, застонал, пытаясь вырваться из плена.