И девять ждут тебя карет

На минуту я подумала, что он обращается ко мне, и удивленно подняла голову, но Леон де Вальми ответил: «Есть» – и принялся давать сыну указания; я не раз слышала подобные распоряжения, когда он говорил по телефону со своими служащими. Рауль слушал его, наклонив голову и глядя на огонь, а я сидела в кресле и наблюдала за ними, стараясь вникнуть в странные взаимоотношения между отцом и сыном. Сегодня они беседовали очень мирно – словно и не было вчерашней злобной пикировки. Одинаковые голоса, такие похожие и в то же время такие разные лица… Я подняла глаза на беззаботное юное лицо, смотрящее на нас со своего места над камином, – веселая улыбка, рука, небрежно держащая повод арабской лошадки. Нет, это не Рауль, ничего похожего. В лице Рауля проскальзывало что-то мрачное, упрямое и загадочное, чего не могло быть у этого смеющегося беззаботного мальчика на портрете. Наблюдая за сыном, беседующим с отцом, я подумала, что мне было бы легче с тем, нарисованным…

Я внезапно очнулась, услышав, как Леон де Вальми говорит:

– Кажется, мы слишком сурово обращаемся с теми, кто у нас служит. Мне бы хотелось уговорить мисс Мартин взять свободный вечер, но она считает своим долгом сидеть в замке и развлекать Филиппа.

– Да, – возразила я, – ведь я обещала ему.

– Что ж, вы можете выйти попозже. – Снова чарующая улыбка. – Не на прогулку, потому что, кажется, в Вальми вас преследуют всевозможные беды, но, быть может, вы решитесь отряхнуть наш роковой прах с ваших ножек, мисс Мартин, и спуститься в Тонон? Сейчас еще не поздно. Кафе, кино…

– Когда мисс Мартин уложит Филиппа, автобусов на Тонон уже не будет, – заметил Рауль.

– Не важно, – быстро вмешалась я, удивленная захлестнувшим меня острым желанием убраться отсюда в этот вечер.

Вечер за пределами Вальми: ужин в переполненном кафе, свет, голоса, музыка, оживленная толпа на улице… Мне вдруг страстно захотелось туда, я почувствовала, что по горло сыта мрачной атмосферой, царящей здесь в последние дни. Я решительно встала.

– Это очень любезно с вашей стороны, но я обещала Филиппу… Он был очень испуган и расстроен. Нельзя еще больше расстраивать его. Отдохну после ужина.

– Снова одинокое чаепитие, а потом пораньше в постель? – Рауль расправил плечи. – Вы уверены, что не хотите в Тонон?

Я нерешительно улыбнулась.

– Но… это ведь невозможно, правда?

– В Вальми есть две машины и люди, которые могут водить. – Он посмотрел сверху вниз на Леона. – Я считаю, мы должны отметить спасение мисс Мартин; как вы думаете?

– Совершенно верно. Но боюсь, Жанно пока не вернулся с большой машиной из Женевы, куда ездил по моему поручению, а Лесток на второй машине все еще на лесопилке.

– Ну что ж, – сказал Рауль, – есть еще мой автомобиль. Вы умеете водить?

– Нет. Послушайте, не стоит… Я и не думала…

– Знаете, – произнес Рауль, глядя куда-то в потолок. – Она только и мечтает о том, чтобы вырваться отсюда в этот вечер. Разве не так?

– Была бы на седьмом небе, – наконец сдалась я.

– Тогда возьмите мою машину. – Он посмотрел на отца. – Бернар может отвезти ее?

– Конечно.

– А где он?

– Вышел. Я послал его выследить этого идиота с ружьем, но сейчас уже стемнело, он, наверное, вернулся. Думаю, скоро явится сюда и обо всем нам доложит… Значит, договорились. Прекрасно. Мне остается только пожелать вам, мисс Мартин… чего? Приятного вечера, чтобы вы надолго запомнили этот день.

– Лучше поскорее забуду этот день, – сказала я, вспомнив грязное и залитое слезами лицо Филиппа.

Леон де Вальми засмеялся.

Рауль распахнул передо мной дверь:

– Значит, в восемь?

– Да. Благодарю вас.

– Я позабочусь о том, чтобы Бернар был на месте. Я… я думаю, будем говорить по-французски?

– Только что все ему рассказала, – прошептала я Раулю.

И могла бы добавить, что это признание было напрасным. Князь Тьмы и так обо всем догадался.

Ровно в восемь лучи фар огромного автомобиля Рауля осветили дорожку перед домом и перила балкона. Филипп уже крепко спал, а Берта со своей штопкой расположилась у камина в моей гостиной. Легкими шагами и с легким сердцем я устремилась вниз по лестнице, навстречу неожиданной свободе.

«Кадиллак» стоял возле замка, мотор мягко урчал. Водитель, чья высокая фигура была освещена сзади, ждал меня у входа. Я села на переднее сиденье, он захлопнул дверцу, обошел машину спереди и занял место водителя рядом со мной.

– Это вы? – спросила я. – Но ведь мы так не договаривались!

Автомобиль плавно покатился вперед, повернул и нырнул вниз – первый поворот зигзага. Рауль де Вальми засмеялся.

– Будем говорить по-французски? – спросил он. – Растолкуйте-ка, почему я лучше всего объясняюсь с девушками именно на этом языке?

– Я просто хотела сказать, что не понимаю, к чему вам играть роль шофера. Не смогли найти Бернара?

– Я нашел его, но не стал просить. Что-нибудь имеете против?

– Конечно нет. Это очень любезно с вашей стороны.

– Я только следую собственным наклонностям. Предупреждаю вас, – нарочито легкомысленным тоном добавил он, – что всегда следую только собственным наклонностям. Это мой модус вивенди.

– К чему предупреждения? У вас такие опасные наклонности?