И дух наш молод

Партия большевиков по-прежнему выступает за переход всей власти в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, несмотря на захват руководства в Советах оборонческими и враждебно относящимися к партии пролетариата партиями меньшевиков и социал-революционеров.

Да, "Вся власть Советам!" - это наш лозунг, лозунг большевиков, но если бы даже государственная власть целиком перешла в руки Совета и Совет попытался наложить оковы на нашу агитацию, это могло бы заставить нас не пассивно подчиниться, а пойти навстречу тюремным и иным карам: мы не отказались бы от своих марксистских, интернационалистских принципов.

Крепко было сказано, с огромным достоинством.

Но тут же Ленин добавил, что одно дело отстаивание принципов, стратегической линии партии, другое - тактика. В политической борьбе чаще, чем на войне - а на фронте такое бывает, - приходится отменять намеченное наступление в зависимости от обстановки, от колебаний средних мелкобуржуазных слоев. Надо уметь учитывать момент и быть смелым в решениях.

В своей речи Владимир Ильич подробно остановился на выступлении одного молодого товарища, не помню уже какой именно делегации.

Мне, честно говоря, искреннее, страстное выступление этого товарища, почти моего ровесника, понравилось: в его путаной горячей речи я узнавал себя, свое нетерпение, свои мысли и недоумение по поводу отмены демонстрации.

Владимир Ильич сказал примерно следующее:

- Мы только что выслушали здесь взволнованную речь нашего товарища, молодого революционера. Я хорошо понимаю его. Все, что им было сказано, сказано искренне, от всего горячего сердца. Это хорошо. Это превосходно.

У настоящего революционера, тем более - у молодого, и должно быть горячее сердце, умеющее любить и ненавидеть. Человеку, делающему революцию не на словах, а на деле, надо иметь горячее сердце и холодную голову. Максимум спокойствия, осторожности, выдержки. Не бездумный порыв, а трезвый расчет. Пусть не сердце головой, а ясная, не затуманенная эмоциями голова управляет горячим сердцем.

Мы шли на мирную демонстрацию, чтобы оказать давление на съезд, а нас обвиняют в заговоре. Надо вести разговор о том, каким путем даже этот запрет демонстрации обернуть в нашу пользу.

Отменив демонстрацию 10 июня, президиум съезда объявил о всенародной манифестации, назначенной на 18 июня. Что ж, отлично, 18 июня дает нам возможность еще больше, еще теснее объединить рабочих и солдат. Демонстрация пройдет под нашими лозунгами. Надо пойти на заводы к рабочим, в казармы к солдатам и все объяснить: да, мы пошли на отмену демонстрации, но не потому, что считаем свою политику ошибочной, свои силы слабыми.

Демонстрация сегодня - подарок провокаторам, повод для разгрома лучшей, революционной части пролетариата, для разоружения солдат Питера. Демонстрация 18 июня - еще один шаг к сплочению, шаг к нашей победе.

Светлели лица. На смену растерянности, смятению приходили убежденность и вера.

Делегаты съезда из большевистской фракции отправились на заводы, в казармы, чтобы объяснить, убедить, донести до каждого правду Ильича.

Кинулись следом к рабочим и солдатам меньшевики, эсеры. Но как ни лезли из кожи господа соглашатели, пытаясь оправдать себя в глазах рабочих, солдат, поссорить массы с большевиками, повести трудовой люд на демонстрацию 18 июня под своими лозунгами, их всюду встречала холодность масс.

Утром 11 июня нас собрали на внеочередной инструктаж агитаторов в солдатском клубе "Правда". Проводили его Невский и Подвойский. Выступали Володарский, Кедров и другие. В это время в зале появились путиловцы Романов и Гриша Самодед. Как только кончился инструктаж, они подошли к Володарскому и Невскому, стали уговаривать их срочно выехать на завод. "Сегодня, объясняли они, - предстоит решительный бой с меньшевиками и эсерами за их последнюю цитадель - пушечную мастерскую. На этот бой соглашатели пригласили своих лидеров из Петросовета. Бой будет жаркий".

Решили, что поедут Володарский и Барановский. Присоединились к ним и мы: Семенюк, Артузов и я, - послушать, поучиться. Ведь задача ставилась сложная, ответственная - окончательно разгромить как политическую силу меньшевиков, эсеров в пушечной мастерской. С этой целью большевики-путиловцы и созвали дискуссионный митинг.

...Народу - не протолкнуться, рабочие стоят плечом к плечу, заполнив все проходы лафетного пролета.

Романов, Володарский и Барановский уже стояли на трибуне, когда появились лидеры соглашательских партий. От меньшевиков - Либер, от эсеров Чернов и Авксентьев. Предстояло генеральное сражение, и на поле боя прибыла "тяжелая артиллерия" противника.

Распределив между собой роли, эта, отнюдь не святая, троица обрушилась на большевиков и не оставила, казалось, ни одного лозунга "необъясненным".