И дышат почва и судьба (СИ)

  -Потом поговорим, а сейчас помоги мне. В палату вошел грузный пожилой человек. По нему видно было, много повидал он на своем веку.

  -Здорово, Исраэль. Рад тебя видеть живым. Наверное, про Тимоху уже сказали, так бы ты его позвал.

  -Сказали. За что его?

  -От работы отказывался. Вот его в карцер и отправили, а там наверно гонор проявил. Ты же его лучше знаешь.

  -А ты, значит, согласился выходить на работу.

  -Исраэль, подожди кого-то винить, выслушай сначала. Я не работаю, я закон наш знаю, но меня приписали к бригаде, вот я и курю на свежем воздухе. Вот ты выйдешь из больнички, надо и тебе так сделать.

  -Я Тимоху не предам. Он отец мой. На работу не выйду.

  -Так они и тебя убьют. Кто останется из наших? Кто зону держать будет?

  -Я на работу не выйду. Я в побег уйду.

  -Исраэль, отсюда не убежишь. Сколько уже пытались, ни у кого не получилось. Очень далеко до материка, и не на чем добраться.

  -Матвеич, ты мне немного еды приготовь. Дня на три. И денег немного достань. А потом забудь про меня. Встретимся, если суждено в Москве.

  -Исраэль, я все сделаю, только вряд ли мы встретимся, поймают тебя.

  -Если поймают, значит такова судьба моя, умру вором. Все, иди. Мне думать надо. Глава четвертая.

  Исраэль несколько дней лежал и молчал, только вздыхал тяжело, он еще был очень слаб, еду ему перестали приносить, только то,

  что положено всем зека, но он ничего этого не замечал, он думал. Когда к нему заходила осужденная Янкелевич, он с ней вежливо здоровался, на вопросы не отвечал, но и не прогонял ее.

  -Исраэль, о чем ты думаешь? - как-то она спросила.

  -Это тебе не обязательно знать. Придет время, скажу.

  -Исраэль, я не могу тебя здесь так долго держать. Доктор говорил, что у него начальство интересуется о твоем здоровье.

  - Им наверно еще крови захотелось попить. Тимоху убили, теперь хотят и меня грохнуть.

  -Ну почему сразу, убить. Ты уже немного окреп, у тебя друзья есть. Как я понимаю, ты в авторитете, а вам здесь жить, не тужить.

  -Много ты понимаешь. Они хотят всех заставить работать.

  -Так что? Все работают. Почему тебе не поработать?

  -Ребекка Пейсаховна, ты же сама сказала, я в авторитете, а нам работать на них нельзя. -Но другие работают. Все выходят, я слышала.

  -С этим мы потом будем разбираться, а я на работу не выйду.

  -Сролик, миленький, - она перешла на идиш. - как я за тебя боюсь. Нельзя так жить, надо искать компромиссы.

  -Вот ты их нашла и сидишь на нарах.

  -Я - другой случай, а ты же совсем еще молоденький. Как жить будешь? Выйдешь на свободу или сбежишь, предположим, и что, снова воровать пойдешь?

  -Нет, пойду на завод учеником слесаря или еще кого-нибудь. Ладно, извини, мне думать надо. Потом он ходил вокруг больницы, что-то высматривал и все, молча. В один из дней подошел к своей медсестре и сказал так тихо, что она еле услышала

  -Мне надо с тобой поговорить.

  -Хорошо, ночью приходи ко мне, пусть думают, что мы любовники,- Сказала она и рассмеялась.

  Ночью он зашел к ней и без предисловий:

  - Все, буду уходить, погостил и хватит.

  -Сролик, ничего не получится, я боюсь за тебя.

  -У меня нет другого выхода, сама говорила, что выписывать собираются меня.

  -Когда собираешься уходить?

  -Сейчас. Меня уже ждут. Ребекка Пейсаховна прижала руки к губам, такого она не ожидала.

  -Ты мне два раза жизнь спасла, хоть ты и цветная, но я должен тебе отплатить за это. Я этого никогда не забуду, как и те баранки. Если знаешь, чем я могу тебе помочь, то скажи, все сделаю. Если не я, то мои друзья, их у меня много на воле.

  -Отомсти за меня, Сролик. Есть в Москве такие Илья Гондадзе и Николай Чернов. Они наверно уже в больших чинах ходят. Если это опасно, то не нужно. Береги себя. Если тебя пригонят назад и здесь расстреляют, я не выдержу этого.

  - Не дрейфь, все будет хорошо, я фартовый. А Гондадзе я знаю, точнее его жену, красивая была бабенка... И дело твое видел, поэтому - не удивился, увидев тебя. Хочешь, чтобы их убили.

  -Хочу, чтобы они на нарах оказались.

  Хочу, чтобы они познали все унижения, что я перенесла. А может и больше. Очень хочу.

  -Все будет исполнено, а сейчас все, я пошел. Завтра скажешь, что меня не обнаружила на месте. Он подошел к ней , обнял, и молча вышел в темноту.

  Глава пятая

  -Утром медсестра Янкелевич долго не выходила из своей каморки, все оттягивала тот момент, когда нужно было известить начальство о пропавшем больном. К ней постучал доктор Златкин

  -Ребекка Пейсаховна, на работу пора выходить. Не заболели вы, часом?

  -Нет, нет ,сейчас приду. Что-то я и впрямь разоспалась.

  Она привела себя в порядок и пошла вместе с доктором делать обход больных. Когда зашли в палату, где лежал больной Левинсон, то увидели, что кровать его пустая.

  -Где больной? - спросил врач у соседей по палате. Никто ничего сказать не мог, да и не стал бы, все понимали, чем это чревато.