И-е рус, олим

Никто точно не знает, сколько Красных Котов должно быть в котерии для Воплощения в Красного Льва. Теперь я могу прикинуть, что... хотя... кто знает. Таких, как старший брат, могло бы хватить и нескольких. Старший брат сумел приручить какого-то культуриста, поселился у него и подъедал хозяйские анаболики, чтобы быстрее приблизиться к заветной цели и стать Красным Львом в одиночку. Он был очень горд и независим. Он и умер от гордыни. То есть, это произошло от передозировки, но по сути -- от беззаветности. Мать рассказывала, что даже хозяин-культурист не мог сам похоронить его огромное тело. И тогда он позвал еще трех друзей-культуристов. И вчетвером они понесли тело моего брата на носилках -- хоронить, а рыжий его хвост подметал мелкую иерусалимскую пыль, и словно белое облако шло за этой траурной процессией. Воистину, "религия -- опиум для народа". Я не хочу сказать, что мать все это выдумала...

Конечно, все что со мной произошло -- во многом из-за матери. Собственно, и о ней самой среди старгородских котов ходили странные слухи. Что она всегда выбирала какие-то особые места для рождения своих котят. Говорили, что меня она родила на Храмовой горе, проникнув в пещеру под Краеугольным Камнем и рискуя жизнью и душой. На этом камне до сих пор видны глубокие царапины от когтей предыдущего воплощения Красного Льва. А еще говорили, что рожден я был каким-то экспериментальным способом, среди вод источника, льющегося из "Львиной пасти" в пещере Цидкиягу под самым Старым Городом. Я тогда слушал вполуха и не пытался докопаться до истины, по юношеской дури мне было все равно, а теперь ничего уже не воротишь и не прояснишь.

Все мое детство прошло под знаком Красного Льва. Он придет -- и... Долго я даже не задумывался, что будет потом. Ничего и не надо было. Сама мысль о появлении огромного, величественного, прекрасного Красного Льва вызывала катарсис и оставляла в состоянии эстетического шока. Но однажды я спросил мать -- а зачем, все-таки, должен явиться Красный Лев? Для чего? Мать кивнула: "Ты догадался задать этот вопрос, значит достоин получить на него ответ. И не говори об этом никому, пока тебя не спросят. Это знание дается лишь тем, кто способен задаться этим вопросом."

Гордость переполнила меня настолько, что не оставила места, чтобы вместить полный ответ. Но я понял, что вертикалы настолько погрязли в грехе, что лишь лучшие из них смогут очиститься, да и то -- лишь пеплом специальной Красной Коровы. Но когда она придет в наш мир, вряд ли найдется достойный, чтобы принести ее в жертву. И тогда мир зависнет, а время остановится. А чтобы этого не произошло, предусмотрен Красный Лев. Красный Лев будет сидеть в засаде под Жертвенником и ждать, когда появится достойный закласть Красную Корову перед Жертвенником. Он будет ждать до последнего момента. Но не дождавшись, за мгновение перед тем, как мир зависнет, он выпрыгнет из-под Жертвенника и задерет Красную Корову, чтобы спасти мир от остановки. Мир все равно захлебнется в Красной Крови, но от него останутся хотя бы развалины. И выжившие вертикалы станут рабами выживших котов.

А сейчас я знаю, что все грядущее -- намного сложнее, страшнее и неоднозначнее. Но в целом все катится именно туда, куда и предполагалось. И допустить этого очень бы не хотелось.

Раньше, до превращения, мне очень нравилась идея о двуногих рабах. Но кому нужны рабы на одной гигантской мусорке, которой станет мир? Разве что параноидальному властоголику.

Не лучше ли наслаждаться всеми благами цивилизации и добровольным служением вертикалов? Как сейчас. Естественное, плавное течение эволюции происходит в благоприятном для котов направлении. Наконец-то наше электричество взаимодействует с электричеством домашних компьютеров -- этим венцом творения сапиенсов, или уже постсапиенсов. И домашние компьютеры дичают, становясь все капризнее, а мы, дорогие, наоборот, становимся спокойнее, статичнее и мудрее. Когда-то мы пришли к их кострам и много веков пристально вглядывались в огонь, пытаясь в нем что-то отыскать. Сегодня мы всматриваемся в экраны компьютеров и телевизоров. И это уже не просто транс и медитация. И даже не просто поглощение информации. Мы присматриваемся к партнеру. Это большая разница -- за вертикалами мы следим, а к компьютерам -- присматриваемся.

(C)

Хвойный Иерусалимский лес -- прекрасное место для больных легких и легких больных. (C) избрали его для дальних прогулок. За несколько минут рассовывался по карманам стандартный набор: блокнот с ручкой, апельсин с фляжкой, солнечные очки, мобильник. За двадцать минут они доходили до ближнего входа, за сорок пять минут проходили лес насквозь и двадцать пять минут шли домой от огромной абстрактной скульптуры, прозванной в народе "Красной коровой", хотя ничего коровьего в красных металлических изгибах не было. Но прогулка эта всегда длилась дольше полутора часов -- на то, уже неопределенное время, на которое (C) зависали у сосны Бен-Гуриона, с которой усматривали некую общность.