i e042622682662878

Где ливень яблоки сбивал.

Пусть неуютно в нем, неладно,

Нам снова хочется домой,

В тот мир простой, как лист тетрадный,

Где я прошел, большой, нескладный

И удивительно прямой.

1938

20

***

Брату Алексею

Ты каждый день уходишь в небо,

А здесь — дома, дороги, рвы,

Галдеж, истошный запах хлеба

Да посвист праздничной травы.

И как ни рвусь я в поднебесье,

Вдоль стен по комнате кружа,

Мне не подняться выше лестниц

И крыш восьмого этажа.

Земля, она все это помнит,

И хоть заплачь, сойди с ума,

Она не пустит дальше комнат,

Как мать, ревнива и пряма.

Я за тобой закрою двери,

Взгляну на книги на столе,

Как женщине, останусь верен

Моей злопамятной земле.

И через тьму сплошных догадок

Дойду до истины с трудом,

Что мы должны сначала падать,

А высота придет потом.

Нам ремесло далось не сразу –

Из тьмы неверья, немоты

Мы пробивались, как проказа,

К подножью нашей высоты.

Шли напролом, как входят в воду:

Жизнь не давалась, но ее,

Коль не впрямую, так обходом

Мы все же брали, как свое.

Куда ни глянь — сплошные травы,

Любая боль была горька.

21

Для нас, нескладных и упрямых,

Жизнь не имела потолка.

1939

СТИХИ ПРО СТЕКОЛЬЩИКА

Что надо стекольщику, кроме пустых рам?

Со стульев вскакивают рыжие управдомы,

Когда старик проносит по дворам

Ящик, набитый стеклянным громом.

А мир почти ослеп от стекла.

И люди не знают о том — вестимо!

Что мать Серафимом его нарекла

И с ящиком по свету шляться пустила.

На нем полосатые злые порты.

В кармане краюшка вчерашнего хлеба.

Мальчишки так разевают рты,

Что можно подумать — проглотят небо.

Они сбегаются с дач к нему.

Им ящик — забава. Но что с мальчишек?

Прослышал старик, что в каком-то Крыму,

Люди заводят стеклянные крыши.

Он флигель оставил. Свистя на ходу,

Побрел ноздреватой тропой краснотала...

Стекольщик не думал, что в этом году

В лондонских рамах стекла не хватало.

1940

В ГОСПИТАЛЕ

Он попросил иссохшим ртом воды.

Уж третий день не поднимались веки.

Но жизнь еще оставила следы

В наполовину мертвом человеке.

Под гимнастеркой тяжело и грубо

Стучало сердце, и хотелось пить.

И пульс немного вздрагивал, а губы

Еще пытались что-то говорить.

22

Врачи ему при жизни отказали.

Он понял все: лекарства ни к чему.

В последний раз он попросил глазами —

И пить тогда не подали ему.

Хотелось выйти в улицу, на воздух.

Локтями дверь нечаянно задеть.

А ночь была такая, что при звездах

Ему не жалко было умереть.

1939

ТУТ ГОРЬКИЙ ЖИЛ

(На просмотре фильма «Детство Горького»)

Тот дом, что смотрит исподлобья

В сплетенье желтых косяков,

Где люди верят лишь в снадобья,

В костлявых ведьм да колдунов,

Где уставая от наитий

Когда дом в дрему погружен,

День начинают с чаепитий,

Кончают дракой и ножом;

Где дети старятся до срока,

Где только ноют да скорбят,

Где старики сидят у окон

И долго смотрят на закат,

Где все вне времени и места,

Где лишь кулак имеет вес,

Где перезревшие невесты

Давно уж вышли из невест.

Где все на правду не похоже

И что ни делают — все злость!

Где с первобытным рвеньем гложут

Нужды заплеванную кость,

Где ближний ближнего обмерит,

Где счастлив то лишь, кто в гробу,

И где уже никто не верит

23

Ни в ложь,

ни в правду,

ни в судьбу,

Где возведен в закон обычай

Ничтожной горсточкой задир,

Где каждый прав и пальцем тычет,

Что он плюет на здешний мир,

Где нищету сдавили стены,

Где люди треплют языком,

Что им и море по колено,

Когда карман набит битком,

И где лабазник пьет, не тужит,

Вещает миру он всему,

Что он дотоле с богом дружит,

Пока тот милостив к нему,

Где, как в игрушку, в жизнь играют,

Обставив скаредный уют,

Где детям петь не позволяют

И небо видеть не дают,

Где людям не во что одеться,

Где за душой — одни портки,

Где старики впадают в детство,

А дети метят в старики, —

Пусть я хотел, хотел до боли

Пересказать все чередом,

Я не сказал и сотой доли

Того, чем славен этот дом.

Его я видел на экране,

Он в сквозняке, он весь продрог.

Тот дом один стоит на грани,

На перекрестке двух эпох.

1938

***

В тот день, когда я был еще не твой,

В содружестве с кочевьем и вокзалом

Я думал жизнь прожить, а под Москвой

Еще был лед, и пахло снегом талым.

24

Еще с утра по дачным этажам

Летел галдеж, детей душила зависть,

И гребни льдин, подобные ножам,

Еще в речные отмели вонзались.

Еще художник, холст в окне развесив,

Соразмерял свой вид на карандаш,

Чтоб догадаться, был ли интересен

Плашмя на землю брошенный пейзаж.

И, может быть, того весна хотела,

Что в этот день, без повода, без дела

Бродя по комнатам,

Не видя зла ни в чем

Стекло в окне, в которое глядела,

Ты продавила розовым плечом.

1940

ОТЕЛЛО

Пусть люди думают, что я трамвая жду,

В конце концов, кому какое дело,

Что девушка сидит в шестом ряду

И равнодушно слушает «Отелло».

От желтой рампы люди сатанеют.

Кто может девушке напомнить там,

Что целый год ищу ее, за нею,

Как этот мавр, гоняясь по пятам.

Когда актеры позабыли роли

И — нет игры, осталась лишь душа,

Партер затих, закрыл глаза от боли

И оставался дальше, не дыша.

Как передать то содроганье зала,

Когда не вскрикнуть было бы нельзя.

Одна она с достоинством зевала,

Глазами вверх на занавес скользя.

25

Ей не понять Шекспира и меня!