И это только начало! (СИ)

- Что же, Тони, я думаю, ты так же проявишь себя в будущем, я прав?- ослепительно улыбнулся Цезарь, тем самым взрывая толпу. Ведущий обменялся рукопожатием ещё с одной звездой восстания, которую я лично никогда не видела, и снова повернулся к зрителям. Не знаю, может быть это странно, и я ошибаюсь, но его пронзительный взгляд всего на пару секунд останавился на нас и тут же перешёл обратно к толпе.

- Кажется, сейчас,- пролепетал мне на ухо Пит, и его шёпот затмила очередная речь Цезаря.

- Так, я надеюсь, вы не устали, потому, что впереди у нас то, а точнее те, которых с нетерпением ожидал увидеть весь Панем!- толпа в ожидании замерла, я нервно стала теребить волосы, свободной рукой.

- Всё будет в порядке, Китнисс. Просто… Будь собой, ладно?- Пит ободряюще сжал мне ладонь и заглянул прямо в газа.

- Ладно.- Я попыталась спокойно выдохнуть, но Цезарь снова начал общение с публикой.

- Вы все,- ведущий обвёл рукой переполненный народом зал,- Знаете их как несчастных влюблённых из Дистрикта двенадцать!- Толпа оглушительно заревела, а мы тем временем старались как можно быстрее пробраться к сцене.

- Как я рад видеть вас снова,- искренне защебетал Цезарь, помогая нам взойти на сцену. «Да, ведь ты думал, что мы уже давно покойники!»- в голове пронеслась совершенно ненужная мысль. Однако, ведь так всё и было. Что на первых играх, что на вторых, что во время восстания. Люди уж точно не рассчитывали увидеть нас живыми, да ещё и до сих пор вместе.

- Кажется, что лишь в вас ничего не изменилось с тех самых первых Голодных Игр.- «Вот именно, что кажется!»

- Тебе, виднее,- усмехнулся Пит, свободной рукой пожимая Цезарю руку.

- Китнисс, да ты не перестаёшь удивлять нас своей красотой!- воскликнул ведущий, разглядывая меня с ног до головы. Толпа воодушевлённо закричала, а я смущённая отвела взгляд.

- Ну, даже не знаю с чего начать…- Впервые за всю историю экрана, я увидела, как растерялся Цезарь. Мне кажется, такого ещё никто не видел.- Буду честным. Не ожидал снова увидеть вас, да ещё и вместе,- совершенно откровенно сказал Цезарь. По-моему он был рад нашей встрече, но немного обескуражен.

- Многое изменилось,- согласилась я.

- Но вы остались прежними,- запротестовал ведущий. Кажется, он не собирался принимать никаких протестов, поэтому оставалось только с улыбкой согласиться.

- Ну, что же, тогда мне не терпится узнать о вашей новой жизни. Что-то изменилось, ведь так?- Всё прекрасно, не смотря на то, что семьи обоих погибли, а каждую ночь нас мучают кошмары… Нет. Убедить. Соврать, чтобы они поверили. Пит немного приблизился к микрофону, тем самым спасая меня. Давал время всё обдумать.

- Ничего особенно не изменилось. Мы решили остаться в двенадцатом и именно сейчас живём там.- Толпа слушала, затаив дыхание. Для них рассказ Пита должен быть в сто раз интереснее моего. Тогда это не особо волновало, потому что следующий вопрос Цезарь непременно должен был задать мне и в чём он состоялся, оставалось только гадать.

- Но ведь, не смотря на смерть близких, вы справились? Теперь всё наладилось?- уточнил Цезарь, так же внимательно выслушивая небольшой рассказ Пита.

- Да,- уверенно ответил напарник, глядя на меня. Я заставила себя улыбнуться, пусть и волновалась из-за предстоящего вопроса.

- Что же, я очень рад. Но всех волнует один не мало, важный вопрос,- я в преддверии крепче сжала руку Пита, тем самым надеясь на моральную поддержку. Он сделал тоже самое.

- Когда я увидел вас вместе, признаюсь, был удивлён, в хорошем смысле этого слова. Я был рад и, в то же время возникло много вопросов, один из которых, я хотел бы задать тебе, Китнисс.- Цезарь с лёгкой улыбкой посмотрел на меня, а весь зал накрыла гробовая тишина, в прямом смысле этого слова. Кажется, я слышала лишь бешеный стук своего сердца и приглушённый вопрос Цезаря.

- Вы до сих пор любите друг друга?- Признаюсь, сначала я чуть со сцены не упала от такого, довольно-таки личного вопроса. Но беспардонности у Капитолия не занимать, это мы уже выяснили. Набрав в грудь побольше воздуха, я уже собралась ответить, как мои губы неожиданно накрыло уже знакомое, трепетное и тёплое прикосновение. «УБЕДИТЬ, УБЕДИТЬ, УБЕДИТЬ!»- надрывался внутренний голос. Я тут же избавилась от этих глупых мыслей. Зачем убеждать, если все и так уже убедились в том, что актриса из меня никакая? Быть собой гораздо проще. Именно так мне советовал Пит.

Толпа внезапно ликующе заревела, а я в лёгком шоке, выпустила руку напарника из своей, но не для того, чтобы отстраниться, а для того, чтобы напротив, притянуть Пита ближе к себе. Капитолий никогда не видел такого поцелуя. Мы открыли им глаза. Не натянутые чувства, не неискренние признания… Всё прямодушное. Всё настоящее. Я блаженно закусила губу. Было абсолютно всё равно, что весь Панем сейчас смотрит на нас. До этого момента, я и забыла про камеры…

Цезарь не стал нас прерывать и в итоге ждал ещё пару минут, пытаясь угомонить присутствующих.