I Fear No Fate (СИ)

Мирцелла тихо смеялась, пока он нёс её по замку, но когда они начали спускаться в подвалы Красного Замка, то испуганно сжалась. Как-то раз Джоффри попытался заманить её туда, якобы показать что-то интересное, но их поймал лорд Варис и поспешно отправил обратно. Она крепче обхватила шею Джейме, который снял со стены факел, чтобы осветить их путь.

Они маячили в темноте — девятнадцать драконьих черепов разных размеров, один был размером с маленького пса, а другой — раза в два или три больше. Мирцелла ахнула, когда Джейме поднёс её к самым огромным, предлагая коснуться их, и кость под её пальцами оказалась тёплой.

— Это был Балерион Чёрный Ужас, — игривым тоном сообщил ей Джейме. — Он был самым крупным и свирепым из всех драконов Таргариенов, а Эйегон Завоеватель садился на него, как на обычного коня. Его сёстры Рейенис и Висенья тоже летали на драконах, и в тот единственный раз, когда они вступили в бой все вместе, пылали и земля, и небо. Говорят, Балерион прожил двести лет, но только Эйегон смог укротить его.

— Почему драконы умерли?

— Этого никто не знает, хотя, возможно, их отравили мейстеры. Но большинство считает, что драконы связаны с магией, и когда магия стала покидать мир, вместе с ней ушли и драконы.

— Мама говорит, что магии никогда не существовало, что это всё выдумки.

— Ну, твоя мама знает далеко не всё — только не говори ей об этом, — его улыбка была ослепительной даже в темноте, и Мирцелла подумала, что её дядя — самый красивый мужчина из всех, что когда-либо жили на земле.

Мирцелла вспоминала те черепа, когда небо над Риверраном закрыли огромные крылья. Во двор уже въёзжали люди Тристана Мартелла, ведомые сиром Барристаном Селми и Джорахом Мормонтом. Среди них были и дотракийцы, и наёмники в причудливых доспехах. Следом за войском ехала Арианна Мартелл и её двоюродные сёстры.

Но все взгляды были прикованы лишь к трём драконам, кружащим над головами. Даже с земли Мирцелла могла видеть, что только два дракона имели всадников, а третий, зелёный с бронзовым отливом, летел свободным. Даже в небе они выглядели огромными, и лютоволки в замке немедленно завыли, чувствуя угрозу — питомцы Дейенерис Таргариен могли проглотить одновременно и Серого Ветра, и Призрака, и Нимерию.

С кремового дракона слез мальчик лет двенадцати, сильно закутанный в меха и явно не привыкший к холоду. Кожа его была как у дотракийцев — цвета меди, а волосы — серебристые, как у всех Таргариенов, заплетённые в длинную косу ниже плеч с позвякивавшим в них единственным колокольчиком. Рейего, принц-дракон, сын драконьей королевы и величайшего кхала из всех существовавших, насколько помнила Мирцелла. В снегах, рядом со своим драконом, он выглядел ещё моложе.

Королева Дейенерис Таргариен не носила ни мехов, ни плаща. Когда она соскользнула со спины чёрного дракона, Мирцелла увидела, что Дейенерис одета в брюки и жилет из раскрашенной кожи, как у дотракийцев на иллюстрациях из книг дяди Тириона. Её кожа была белее снега, а серебристые волосы достигали талии; Тристан говорил, что она была красивейшей женщиной в мире, и сейчас Мирцелла верила ему. Сир Барристан и один из дотракийцев предложили ей свою помощь, но королева покачала головой и спрыгнула в снег, засмеявшись. Рейего что-то сказал матери, та улыбнулась в ответ, и Мирцелла тоже не смогла сдержать улыбки.

В конце концов, драконья королева была всего лишь женщиной на несколько лет старше самой Мирцеллы, и у неё тоже был сын, которого она любила. Это одновременно утешало и разочаровывало: Мирцелла представляла себе эту женщину такой же свирепой, как Мейдж Мормонт, а не девушкой невысокого роста, которая даже не носила оружие.

Хотя она и не нуждалась в оружии. У неё были драконы.

Дейенерис повернулась к ним, слегка улыбнувшись. Мирцелла преклонила колено, и все остальные последовали её примеру. Она была уверена, что сир Барристан или Арианна уже рассказали о ней как о жене короля Севера, сестре короля Джоффри, дочери узурпатора или Цареубийцы — в зависимости от того, кто рассказывал. Мирцелла вдруг подумала, что возможно её посадят в одну клетку с Джейме.

— Я хочу видеть Цареубийцу, — объявила Дейенерис властным тоном, противоречащим её невинной внешности.

Робб кивнул.

— Я прикажу привести его из темницы.

— Я пошлю с вами моих людей,— её взгляд, наконец, упал на Мирцеллу. — Это тебя называют Творцом королей?

Мирцелла молчала, не зная, как ответить, и вперёд вышел сир Барристан.

— Это принцесса Мирцелла.

— Тогда я должна сказать вам, принцесса, что не люблю Ланнистеров, а доверяю им ещё меньше. Всем известно, что у Ланнистеров нет чести.

— Так же, как всем известно, что Таргариены — безумцы, — возразила Мирцелла, поймав возмущённый взгляд Джораха Мормонта.

Дейенерис усмехнулась.

— О, я безумна, принцесса, не отрицаю этого. Но подозреваю, что внутри вас тоже есть своя… безуминка.

Мирцелле было нечего возразить на это.

*