И Гарри Поттера в придачу!

А еще оставались всякого рода публичные мероприятия, в частности в Йорке, где благодарные подданные имели полной право полюбоваться на своего сюзерена. И вот тут все были как на ладони. А ведь арбалетчиков по крышам не посадишь и двойников не выставишь — XV век, увы.

Так что основная надежда возлагалась на защитные руны и на нас. Мои парадные платья теперь весили изрядно. Антонин добавил зачарованную металлическую сетку в стратегических местах, а с наручами я в таких случаях не расставалась.

И это сработало. В этот раз и Энн ехала верхом, добрые жители Йорка радостно приветствовали герцога и герцогиню, мы с Антонином страховали.

— Голову! — синхронно заорали мы.

Я резким взмахом руки прикрыла Энн, а Антонин метнул нож в горло нападавшему и прыгнул в толпу прямо с лошади за вторым.

— Ч-что? — Энн даже удивиться не успела.

— Лови! Лови! Что случилось? Покушение! На миледи покушение!

В моем широком, украшенном меховой оторочкой рукаве запуталась небольшая стрела. Не удивлюсь, если отравленная.

— А? — Энн покачнулась в седле.

Мне пришлось ее подхватить, только обморока не хватало.

Стража пыталась отбить пойманного Антонином злоумышленника у толпы, которая тут же принялась рвать его на части.

К нам пробился Дикон, на узких улочках это было проблематично.

— Что? — он тут же заметил стрелу в моем рукаве.

— Осторожно, она может быть отравлена! — сказала я. — Держи Энн!

— Пресвятая дева!

В общей суматохе нас всех можно было перестрелять и передавить, но Дикон справился с ситуацией, и скоро мы оказались в ратуше. Доставили первую попавшуюся курицу, которую и оцарапали кончиком стрелы. Курица немедля сдохла. Энн все-таки упала в обморок. Пойманный злоумышленник задергался, у него изо рта пошла пена, и вскоре у нас остался только хладный труп. У обоих нападавших нашли небольшие луки, которые было можно прятать под одеждой, и запас отравленных стрел. И больше ничего. Ничего, по чему можно было бы хоть что-то узнать о них. Смертники.

Мессу задержали. Чтобы Энн смогла ее отстоять, пришлось выпоить ей пару флаконов зелий.

— Сможешь присутствовать на пиру? — спросила ее я. — Если тяжело, то не стоит, но будет лучше, если ты пойдешь.

— Конечно, она пойдет, — тут же сказала леди Сесили, — мы не можем показать врагам свою слабость.

— Я пойду, — решилась Энн, — только ты от меня не отходи.

— О чем ты говоришь! Могу и блюда пробовать, если опасаешься. Или выпьешь универсальный антидот, чтобы не обижать мэра и олдерменов?

— Выпью! — кивнула Энн.

— И мне дай! — тут же сказала леди Сесили.

— Конечно, миледи.

Хорошо, что у меня с собой имелся большой запас зелий в зачарованной шкатулке. Мне тоже хватило.

На пиру все сидели, как на иголках. Почти никто не ел. Время от времени появлялся кто-нибудь из служащих, которые коротко что-то докладывали Дикону и мэру. Обыскивали все постоялые дворы, опрашивали всех, кто мог что-то увидеть. Можно было не сомневаться, что перероют все. И жители города помогут. В Йорке любили и Ричарда, и всю его семью. Покушение на герцогиню шокировало всех и вызвало гнев и сочувствие.

Я внимательно оглядывала большой зал, отслеживая ситуацию. Большое количество народа давало убийцам шанс. Травить кого-либо на пиру вряд ли станут. Нужна гарантия, чтобы отравленный кусок или кубок с вином попал к конкретному адресату. Недаром же Джордж точно знал, кто передал кружку с отравленным элем его жене. Подойти близко убийцы не смогут. Остается лук или арбалет. Или ритуал над украденной вещью, волосами или кровью Энн. От этого, впрочем, защищали руны на ее одежде. Все, что отделялось от тела, тут же теряло с ним связь. Именная разработка и исполнение Нарциссы, такое теперь у всех нас было.

— Что-нибудь удалось узнать? — спросила леди Сесили, когда мы наконец оказались в городской резиденции.

— Их проследили, — ответил Дикон, — они оставили лошадей на постоялом дворе, но комнату не снимали. Планировали уйти.

— Думали, что уйдут, — заметила я.

— Да, Тони тоже считает, что убийцы были обречены, — сказал Дикон, — придется сказать, что это месть шотландцев, потому что никаких доказательств у нас нет.

— Праздник отменять нельзя, — сказала леди Сесили.

Энн тяжело вздохнула, она так любила эти фестивали в Йорке. Я осматривала пострадавший рукав. На металлической сетке остались следы яда, который разъедал железо.

— Прошу меня извинить, — сказала я, — думаю, что платье надо снять побыстрее.

Дикон осмотрел след и присвистнул. Вызвали Антонина, который сказал, что платье стоит отправить в Мортленд вместе со стрелами, чтобы брат Саймон определил, что это за гадость такая.

— Может быть, стоит одежду и зельями обработать, — сказал Долохов.

В своей спальне я сбросила платье, оставшись в мужских штанах, сапогах, короткой тунике и кожаном жилете и наручах, и принялась извлекать из платья его начинку. Глаза леди Сесили, которая зачем-то поперлась за мной, стали размером с блюдце.

— Зачем все это?

— Вы же видели, — ответила я, отдавая платье Антонину, — стрела вряд ли запуталась бы в рукаве, если бы там не было металлической сетки. Да и остальное может пригодиться.