И имя мне – легион

«Улыбка фортуны» оказалась галерой. Нормальной такой, двухпалубной, чем-то напоминающей греческие триеры, длиной метров сорок, не меньше. Вся эта махина приводилась в движение четырьмя десятками весел, каждое из которых лично я бы использовал в качестве тарана, но никак не для гребли. Поднимаясь на борт по трапу, я не знал, кого увижу на скамейках – то ли великанов, способных ворочать этими сплющенными бревнами, то ли изможденных рабов, хотя как рисовавшееся в моем воображении измученное, тщедушное существо сможет приподнять такую оглоблю, я не представлял. Действительность обманула мои предположения. На длинных скамьях вдоль бортов сидели и потихоньку примеривались к веслам, по двое на одно, никак не великаны, скорее, наоборот. Гномы. Впрочем, сидели не все. Часть гномов лежала, часть стояла и поплевывала в воду, некоторые проверяли снаряжение, другие ели, а штук десять, отчаянно споря и жестикулируя, пытались пропихнуть в узкую дверь трюма громадный тюк, так обильно замотанный канатами, что он напоминал клубок.

– Чего надо, задохлик? – «дружелюбно» поприветствовал меня оказавшийся рядом с трапом подгорный житель. Судя по тому, что на нем были латы, не кольчуга, на этой посудине он исполнял обязанности часового.

Сардас был шокирован видом корабельной команды, состоящей из подгорных жителей, а я – исходящим от них запахом. Блин, чем это от них несет? Рыбой тухлой, что ли?

– Мне не надо ровным счетом ничего, – заверил я бородатого нелюдя, – а вот вам, судя по всему, до зарезу понадобился маг, раз вы магистрат завалили писульками. Радуйтесь, пришел на них ответ.

– А где маг? – осторожно спросил гном. – С вещами внизу дожидается?

– Перед тобой, – хмыкнул я, показав запястье с татуировкой, – ждет, когда ты его проводишь к капитану… или кто у вас тут? Глава хирда? Старейшина? Морских дел мастер?

Ответный монолог и я, и Сардас выслушали с большим вниманием. Надо же учиться у умудренных опытом морских волков житейским премудростям… Хотя судя по тому, что я услышал, премудрости эти до изумления напоминают камасутру, вот только «сухопутные наземные крючкотворы, которые так и норовят обжулить честных корсаров» почему-то исполняют в них роль женщин.

– К капитану проведешь или самому его искать? – успел спросить я, пока гном набирал в грудь воздух для новой порции матершины и богохульств.

– Да зачем куда-то идти, если он и так здесь, а я – первый помощник! – вздохнул мнимый часовой и кивнул на внимательно смотрящего на меня бородача, облаченного в богато изукрашенный камзол, в паре метров от нас.

Тот перестал раскачиваться на табуретке, на которой сидел, подтверждающе кивнул и потянулся к кувшину, стоявшему рядом на палубе.

– Нет, ну всякого я, Трор, сын Дрого, ждал от людишек, но чтоб такого! – продолжал возмущаться чудак, надевший доспехи. – Ученику поставить клеймо и прислать, это надо же! И ведь не придерешься, у-у-у хоктар грехеймн… Чего ты можешь-то?

– Могу лечить, – пожал плечами я, – могу калечить. Вот в общем-то и все. Но никакой я не ученик, а самоучка, которому первый встречный маг по-быстрому татуировку нарисовал.

– Еще хуже, – помрачнел гном. – Ладно, чего с тобой делать? Спускайся в трюм, найдешь повара, ему поможешь…

– Полегче! – возмутился я. – Ты тут, конечно, первый помощник, но я тебе не юнга!

Меня внимательно осмотрели.

– На юнгу ты не тянешь, – вынесли вердикт, – максимум на глисту. Магическую.

По палубе прокатились смешки.

– Хорошо сказал! – заржали несколько гномов. – Как звучит! Так его! Так! Ишь, как покраснел, эльфеныш!

– Ах, вы любите плоский юмор? – разозлился я, задвигая смутившегося и расстроившегося не на шутку Сардаса подальше. Ну будет вам… До земных высот острословия всем гномам этого мира как до Китая. Не до империи Сянь, а именно до Китая. – А ты дай мне поносить свои красивые латы, – посоветовал я помощнику капитана. – Буду магической глистой в гномьих латах. Как звучит, а? Правда, одного комплекта мне хватит только до пояса, уж больно ты низенький. У тебя запасные есть?

Вместо ответа гном меня толкнул. Обычного человека такой толчок заставил бы в лучшем случае усесться на палубу, а полуэльф так и вообще бы вылетел за борт, если бы не невидимый силовой доспех, который я уже минуты три как держал вокруг его тела.

Одержимые сильны, но и гномы тяжелы. Особенно в латах. Ох, и удивился крепыш, когда хрупкий подросток подхватил его на руки и, невзирая на отчаянное сопротивление, потащил к борту. На спектакль «Муравей тащит жука» сбежалась вся команда во главе с капитаном, отодвинувшим в сторону кувшин с неопознанной жидкостью. Но бородатые рожи отнимать у муравья, то есть у меня, добычу не спешили, хотя топоры держали под рукой. Впрочем, когда они их там не держат? Гном без топора – это нонсенс. Явление хоть и встречающееся, но редкое-е-е. До борта я первого помощника не допер, сбросил на палубу, запыхавшись и спешно окутывая холодом протестующие против подобных нагрузок мышцы.

– Он плавать в этой переносной крепости умеет? – спросил я, кивая на доспехи.